Фридрих II Гогенштауфен

Одновременно папа попытался ликвидировать спор между королем Иоанном де Бриенном и императором: по мнению Фридриха, не могло быть двух иерусалимских королей, и взаимные полные ненависти высказывания все более углубляли пропасть между ними. Так, Иоанн де Бриенн — согласно хроникам Салимбене из Пармы — в гневе на зятя-императора, в самом деле дурно с ним обошедшегося, сказал, что «он скорее всего сын мясника».

Папа предостерегает Фридриха: «Разумно ли рвение императора отчуждаться от человека, обладающего такой дальновидностью? …Кому он мог бы передать Иерусалим с большей уверенностью? Кто более желанен для верующих, живущих там? Кто более ужасен для неверных? Кто более полезен для завоевания Святой земли?..

Но если бы он сам выбрал зятем простого рыцаря, он украсил бы его королевским титулом… Мы и Наши братья (кардиналы) подвергаемся насмешкам, ибо действовали как посредники родственного союза и в какой-то степени Нам приписывается унижение короля…»

И тут прорывается самая большая забота почти восьмидесятилетнего папы: «…В конце концов, из-за ссоры между Тобой и королем у многих пропадает готовность участвовать в крестовом походе…»

Страхи старого папы подтвердились. 18 марта 1227 года, через два месяца после написания письма императору, он умер. Ему так и не довелось дожить до горячо желаемого крестового похода, который император в течение двенадцати лет отодвигал от себя.

К духовным свершениям папы относятся основание орденов францисканцев, доминиканцев и кармелитов. Кроме того, он начал внутреннее обновление церкви. И по ходатайству Якоба фон Битри, будущего епископа Акры (1180—1254 гг.), проложил путь движению бегинок как новой форме выражения женской набожности. Для Штауфена он являлся снисходительным, как считали многие, слишком уступчивым папой. Этому суждено было измениться.

Папа Григорий IX и первое отлучение от церкви императора Фридриха II

Папа Гонорий умер 18 марта 1227 года, а уже 19 марта коллегия кардиналов избрала его преемником кардинала Уголино Остийского, урожденного графа Сеньи, племянника великого папы Иннокентия III. Новый папа, человек более жестокий, чем добросердечный Гонорий III, принял понтификат под именем Григория IX. Правда, поначалу он называл Фридриха «любимое дитя церкви» да и раньше дружески относился к молодому Фридриху, но, как внимательный зритель, к тому же находившийся в непосредственной близости к папе, тщательно следил за политикой Штауфена. Он в течение многих лет? наблюдал тактику Фридриха, основанную на хитрости, его наплевательское отношение к только что заключенным договорам, а также полное отсутствие осознания собственной неправоты и ориентированность лишь на собственную выгоду. Е.Ф. Бёмер уже в 1849 году выразил основной принцип Фридриха в кратком определении: «жизнь, заполненная обманом и ложью».

23 марта папа сообщил императору о своем избрании и в послании от 30 марта 1227 года напомнил о выполнении обета об участии в крестовом походе в конце лета 1227 года.

На сей раз Фридрих, казалось, решился на крестовый поход. Во-первых, его манил блеск короны Иерусалима. Кроме того, политическое положение на Востоке, казалось, стало более благоприятным для вторжения христиан.

Преемник великого Саладина, султан Малик эль-Камиль из Египта, находился в ссоре со своим братом Маликом эль-Моаззимом, султаном Дамаска. Султан Малик эль-Камиль обещал императору через посланника, эмира Фахр эд-Дина Юсуфа, большое благорасположение в случае его прибытия на Восток. Он хотел избежать войны на два фронта: с одной стороны, с войском крестоносцев, а с другой — с братом в Дамаске. Арабский летописец Макризи повествует:

«Малик эль-Камиль послал эмира Фахр эд-Дина Юсуфа, сына великого шейха, к императору, королю франков, дабы просить его прибыть в Акру; он обещал отдать ему многие города в Палестине, принадлежавшие мусульманам, если он поможет ему одолеть его брата Малика эль-Моаззима».

Император, хорошо говоривший по-арабски, заключил дружбу с эмиром Фахр эд-Дином Юсуфом, увидев реальный шанс совершить победоносный крестовый поход и освободить Иерусалим.

Портовый город Бриндизи, выбранный в качестве отправного пункта, переполнился крестоносцами. Шестьдесят тысяч рыцарей и их слуг должны были собраться в пылающем зное августа в долинной котловине портового города, причем надо сказать, к средневековым данным о численности войск следует относиться осторожно. Английские и французские крестоносцы уже отправились под предводительством епископов Экстера и Винчестера походом в Святую землю, как и контингент фризов, выбравших морской путь через Испанию.