Фридрих Львиный Зев верхом на шмеле

Фридрих поднял листок бумаги, выпавший из платка, и прочел, что там было написано.

— Вы, — начал он, изо всех сил стараясь сохранять самообладание, — Венделина Вурстхаммер, мать нашего директора цирка, в высшей степени кроткая пожилая дама.

— Ах! — выдохнула Грюндхильда.

— Большая мастерица вязального дела.

— Хорошо, что предупредили!

— Стрелла отлично вяжет, она тебя научит, — успокоила Молеправительница.

Краем глаза Фридрих следил за Грилло Тальпой, который как раз преображался в Вальдемара Вурстхаммера. Его костюм состоял из уморительно смешных усиков, жилетки в красную и белую полоску, грандиозного золотого фрака с длинными фалдами и потрепанного цилиндра. Все это на Тальпе смотрелось очень хорошо — по крайней мере, в таком наряде внимание ему было обеспечено.

— Фридрих, а у тебя какой костюм? — послышался рядом нежный голосок Стреллы.

— Я всего лишь техник, — грустно ответил Фридрих. — А ты? У тебя вообще костюм есть? — спросил он, не видя на ней ни нового наряда, ни свертка в руках.

— Вот мой костюм, а я — его, — сказала она, показывая на карликового нетопыря, стоявшего рядом с ней и махавшего Фридриху лапкой. — Его зовут Феликс. Вместе мы представляем парочку диковинных существ. — И она застенчиво подцепила коготки Феликса своими.

— Привет, — помахал им Фридрих.

— Фридрих, черт возьми, помоги-ка надеть этот проклятый нос, — проворчал Брумзель. Его немудрено было испугаться: огромные клоунские штаны в крупный горох, красно-белая полосатая рубашка, широкие зеленые подтяжки, сверкающая серебряная бабочка, маленькая красная фетровая шляпка с ромашкой и толстый-толстый слой белил на лице. Где-то внутри этого наряда, видимо, был кринолин или обруч, потому что Брумзель казался вдвое толще обычного. Обвешанный такой массой ткани, он при ходьбе покачивался, словно корабль на волнах. Но нужно признать: ни одной золотой полоски на нем видно не было.

— Нос? — переспросил Фридрих, слишком ошарашенный, чтобы сразу же выполнять просьбу.

— Ну да, нос! Надень мне его на лицо. А то я вообще не понимаю, куда его цеплять!

— Ну, на твой настоящий… ой, да! — Фридрих хлопнул себя по лбу. — Сейчас посмотрю, как лучше закрепить.

В нескольких шагах от них Кальссон упражнялся в позировании, а Тальпа раз за разом подправлял ему позу.

— У Грюндхильды в свертке оказался вязаный платок, и она подумала, что это весь ее костюм, — шепнул Фридрих Брумзелю, завязывая тесемки накладного носа ему на затылке.

Брумзель вздрогнул.

— А Тальпа не боится, что нас задержат за хулиганство? Или за нарушение общественного порядка?

— Нет, нет, она должна будет изображать старушку и в основном только вязать, — успокоил его Фридрих. — Нос удобно сидит?

— Кажется, да, — сказал Брумзель, ощупывая тесемки. — Только вот в случае с Грюндхильдой может оказаться, что даже ее вязание будет расценено как насильственные действия. Если с одним мечом в руках она очень опасна, то с двумя острыми спицами что будет?

Вдруг мимо них, пританцовывая, прошла мадемуазель Эльза. На ней было розовое платье с кружевами и бутоньеркой на груди.

— Какое чудесное платье! — радовалась она. — Просто великолепное! Я похожа на балерину, правда?

У Фридриха чуть не вырвалось, что скорее она похожа на переодетую осу, но он только улыбнулся и кивнул:

— На балерину. Именно.

— Брумзель! — радостно воскликнула Молеправительница. — Тебя не узнать! Ужас какой! Вот Тальпа расстарался-то!

— О да, — хмыкнул Брумзель. — Он за два дня все уши мне прожужжал о том, сколько театров пришлось обшарить его людям, чтобы собрать мне этот костюм. Настоящий шедевр! А сам-то щеголяет в чудесном костюме директора цирка! У него даже хлыстик есть!

Все больше стало появляться пар: тут в уголке сидели крапивник с самочкой, там — мужчина с женщиной, рядом с ними — пара навозных жуков. Все внимательно вчитывались в свои листочки с инструкциями — или в листочки своих партнеров — и озабоченно переглядывались. Кажется, «брачное агентство» не очень-то учитывало личные симпатии.

— Минуточку внимания! — пробасил Грилло Тальпа, взлетая на стол. Не все на него сразу обратили внимание, и он прищелкнул своим новым хлыстиком. («Слишком ему эта штука нравится!» — пробурчал Брумзель.) — Послушайте меня! Я буду краток. Все получили костюмы?

Зал утвердительно загудел.

— И как вы полагаете, вы справитесь? Все из вас могут представить себя участниками шоу диковинных существ?

Очередная волна утвердительного гула.

— С таким директором никто и не поверит, если мы представимся чем-то другим, — крикнул кто-то и захохотал.

— Тогда вперед! Гастроли начинаются завтра утром! — Тут Тальпа посерьезнел. — Поезд отправляется в одиннадцать. Покинуть этот зал каждый должен в полном костюме, до мельчайших деталей. И до тех пор пока мы не доберемся до Белоскалья, каждый играет свою роль с утра и до ночи. Мы не должны возбуждать подозрений, ясно?

Гул согласия.

— Тогда готовимся к старту. Я хочу гордиться вами, ребята! — Тальпа улыбнулся.