Фрилансер

Пока она сочинит бестселлер – пойдет на поводу у Голливуда – столько воды утечет. И не только воды: Лиза залетит от Джонни и все отсюда вытекающее. Кэрол потеряет Джонни навсегда.

А вдруг Лиза бесплодная. В этом случае нельзя терять ни дня. На бестселлер надо месяца четыре, меньше, чем у Лизы на ЭКО, если она бесплодная. А если не бесплодная. Посмотрим, что возьмет: большие деньги или большой живот. У Кэрол тоже большой живот, Кэрол его кисло погладила.

Чушь. Кэрол понимает, её мысли – чушь, но и её чушь – надежда.

Итак, сюжет бестселлера. Кэрол докурила. Сюжет… Кэрол закурила…

Если развить сюжет про стройку. Как вариант… Парень, прижавший балерину Люсю к кирпичной кладке – вор, домушник. На стройку он проник сквозь оконный прогал. Балерина влюбляется страстно. И, готова выполнять все его противозаконные поручения. Но, чтобы лазить по форточкам, Люсе надо усиленно заниматься у балетного станка, развивая гибкость и связки. И она начинает заниматься, да так, что становится фаворитом, и попадает на престижное состязание: балетный конкурс имени Майи Плисецкой. Люся выигрывает Гран При. И её берут в Большой театр без конкурса. Она появляется у театра в назначенный час и понимает, что забыла временный пропуск. Большой театр объект режимный. Опоздала – вышвырнут! И она пролезает в Большой театр через форточку второго этажа, потому что на первом решетки.

Кэрол застонала. Чушь! Даже вслух проговорила медленно: К-а-к-а-я ч-у-ш-ь. На мягком знаке раздался телефонный звонок.

«Не отвечу! Пошли все в мою толстую задницу». Кэрол представила комикс-очередь и скосилась на дребезжащий мобильник. Номер незнакомый.

«В задницу!». Кэрол закрыла глаза. Но трубку сняла.

А если бы не сняла, её жизнь не сложилась бы иначе.

– Иванова!

– А, это ты…

– Дело есть.

– Ну.

– Отдохнуть хочешь?

Владелец журнала вывозит редакцию на Кипр. Спецрейс. Есть свободное место. Кто-то вспомнил про Кэрол. Отлично! Кэрол промоет извилины водой соленого моря. И такой бестселлер замутит, под солнцем лежучи!

– Иванова, алло! Летишь?

– Лечу.

***

Так у Кэрол появился ухажёр. Липучий, будто двусторонний скотч.

Да, не просто ухажёр, а заводчик, недропользователь, промышленник-горноруд, владелец глянцевого журнала «Недропользование и горнорудная промышленность».

Глянец он держит для души, а Кэрол угощает пирожными ручной выделки по 20 евро за штуку. Говорит, любит полненьких и весёлых. Между ними разница 18 лет. И у Коллонтай с Дыбенко 18 лет, только в другую сторону. И у Пугачевой с Киркоровым 18 лет в другую. У Кэрол с Петром – в эту.

Серебров – золото. Это на рудниках он не сдержан. На приисках ведет себя неподобающе. Хотя, в шахты не спускается, пьет чай в здании заводоуправления и разносит сотрудников для профилактики. Правды ради, в Норильске он редкий гость. В Норильске хотят, чтобы он появлялся ещё реже. Он всё чаще в Сен-Тропе, Монако, на Лазурном берегу и в Лас-Вегасе, подальше от рудников и горно-обогатительных комбинатов. Серебров полюбил Кэрол бескорыстно, как только и может любить журналистку олигарх. Он её не понимает. Вот как он её любит. Он хочет её впасть в зависимость от себя, а она брыкается. Серебров называет Кэрол «сладенькая моя» и добивается, как ребёнок добивается сладенького, спрятанного под замок. Какой же Серебров всё-таки ребёнок, хоть и взрослый человек. Понапридумал себе. Он задумывает, вернувшись, выкрасть Кэрол, как ребёнок хочет выкрасть конфетку. Выкрасть, умчать в горы и отпустить, пусть сама выбирается, если с ним не захочет. А если захочет – горы Швейцарии к её ногам.

На Кипр редакция «Недропользования и горнорудной промышленности» выехала в полном составе. На полных Серебров начал коситься ещё в зале ожидания. Ранее Петр никогда не бывал на Кипре, да и свою редакцию целиком видит впервые. Он всё в Сен-Тропе, в Монако, на Лазурном берегу, да в Лас-Вегасе.

Чувство скосило его на небесах, когда самолет пролетал над Средиземным морем, а Серебров ходил по салону и предлагал конфеты с коньяком. Самолет сел, а Петр, будто ещё в воздухе, нет почвы под ногами.

Разместились в отеле и сразу на вечеринку.

В тот вечер Петр был молчалив и исчез в самый разгар веселья. Просто сбежал. Сбежал искать ветра в лицо. И, хотя в тот вечер Серебров де факто являлся самым богатым человеком Кипра (как однажды в Маврикии и на Карибах), кобениться не стал. Схватил ключи от раздолбанного гостиничного Сеата, и пришпорил зажигание, как жокей кобылу: с проворотом.

Он мчался по встречке, распугивая нищеблудов на Bentley. Он убегал от того, от кого не убежать – от себя. Ну, и не убежал. Вернулся в гостиницу человеком, безвольным от любви к Кэрол. Все спали.

Петр вышел к морю и побрел по его краю. Если б не галька, мокасины Петра наглотались б песка по самые гланды. Как и глаза его наполнились чувством по самые уши. Люся!

Вернувшись в гостиницу, он нашел её номер, уткнулся лбом в дверь и шептал:

– Люся…. Люся…