Фрир. На задворках миров

— Выйдешь отсюда. Закроешь камеру ключами. Недалеко, слева от входа, увидишь сторожку, невысокое деревянное здание, другого здесь нет, не спутаешь. Пойдешь в сторожку, повесишь там ключи на гвоздь. У костра сидит охрана, все вампиры. Они примут тебя за меня, точнее, за одного из своих, который принес тебе ужин, а потом ушел за дровами. К костру не подходи. Капюшон только на голову накинь, у тебя волосы посветлее моих теперешних будут, это они могут и заметить. Затем пойдешь на приграничную лесополосу, делая вид, что собираешь хворост. Как отойдешь подальше — спускайся в канаву и иди по ее дну, но особо не высовывайся. Вампы копают сейчас в правую сторону отсюда, а ты пойдешь влево, там никого нет. Дойдешь до конца канавы — осмотрись. Там, на самом краю, увидишь высокий дом с красной мансардой, бывший вампирский дом культуры. Со стороны леса у него черная лестница. Иди туда, да так, чтобы тебя никто не видел. Там, на черной лестнице, тебя встретят. Пароль: «Обормот тебя дери». Санди, не тормози, напяливай мои ботинки.

— А… как же ты?

— А я остаюсь здесь.

— Погоди… нет, так не пойдет.

— Не болтай ерунды, — Френда разозлилась. — Вдвоем мы выйти не сможем, за дверьми же смотрят. К тому же здесь не только ты сидишь, а еще Фуркис и Фирфир сидят, видимо, разучились пользоваться своим хваленым умением шастать сквозь стены. Если всю вашу компанию тут оставить — так и сгинете вместе с этой тюрьмой в тумане не сегодня, так завтра, а потом обормотцы и котомонстры начнут разбираться с зюками и вампирами из-за этого, да и книжные вампиры просто так не оставят бессмысленную гибель одного из своих… А у нас, во Фрире, помимо всех проблем, только новых скандалов и войн не хватает. Все, хватит разговоров, катись быстрее.

Саша обернулась у двери, надевая на голову черный капюшон:

— А как же ты выберешься отсюда?..

— Иди, за меня не стоит беспокоиться.

Френда удобно устроилась на матрасе, закинув ногу за ногу, видимо, в ожидании предстоящего допроса.

Стараясь унять бешено колотящееся сердце и не перейти на бег, Саша отошла, незаметно для чужих глаз спустилась в канаву и дальше торопливо передвигалась по ее дну. Идти можно было почти не сгибаясь — вампиры, обладая недюжинной силой и выносливостью, выкопали канаву на совесть.

Сумерки стремительно сгущались: потянуло ночным холодом, и над лесом глянул тонкий серп Нелуны.

Окраина вампирского квартала будто вымерла — ни единой души, ни птицы, ни зверя не встретишь. Впрочем, встреча с кем-то сулила бы сейчас одни неприятности.

Вскоре канава закончилась. Покосившийся подъезд дома с мансардой был на месте — у подъезда было пусто, только ветер гонял по земле сухие листья. Тяжелая полусгнившая дверь, ведущая на черную лестницу, удивительно легко поддалась и даже не скрипнула, когда Саша проскользнула внутрь, как будто кто-то заранее побеспокоился и смазал петли маслом.

На черной лестнице было темно и пусто: никто не ждал и не встречал. Тишину нарушала лишь толстая муха, с сердитым жужжанием стукавшаяся носом о стены. Саша подождала минуту, поднялась до самого верха, потом спустилась вниз. Эта черная лестница не вела никуда, а наверху просто упиралась в кирпичную стену. Видимо, дом строили обормотцы. Единственным помещением, куда можно было зайти, являлась просторная дворницкая, и, немного помедлив, именно в нее Саша и вошла.

В дворницкой царил страшнейший, просто чудовищный бардак. На полу мирно покоился слой мусора высотой по щиколотку. Мусор показался смутно знакомым: недокуренные бычки из ткани, растерзанные брошюры о курицах, высморканные салфетки лежали вперемежку с пустыми бутылками из-под пива, огрызками и обрывками газет. Здесь явно побывали свои, скорее всего, ждали, и ждали долго.

Единственной мебелью в этой странной комнате был огромный полированный шкаф, возвышавшийся посреди мусора, как лайнер над морскими волнами.

— Меня обещали встретить. — Саша на всякий случай решила озвучить свое присутствие. — Тут случайно никого не завалялось, кто должен был это сделать?

Мусор ответил высокомерным молчанием.

Саша подошла к шкафу, подергала круглые медные ручки. Шкаф не открылся, лишь задребезжали потускневшие зеркала на дверцах.

Посмотрев на свое отражение, Саша увидела бледное как мел лицо и потемневшие от тревоги глаза. Так удачно начавшаяся операция по побегу из темницы дала трещину и расползалась по швам.

— Вот ведь обормоты, а? — сказала Саша своему отражению. — Насвинячили и смылись.

Сейчас она была бы рада увидеть хоть одного, пусть самого глупого и маленького обормотца, главное, чтобы он был в курсе планов Френды и знал, что делать дальше.

Где-то вдалеке завыла сирена. На улице послышался шум, за окном замелькали силуэты: похоже, охранники подняли тревогу.

Очнувшись от размышлений, Саша прислушалась: к дверям дома бежали не менее десятка вампиров. В панике она попыталась открыть оконную раму, но та рассохлась настолько, что даже на миллиметр не поддалась. Снова безрезультатно подергала дверцы шкафа и в отчаянии уставилась на потолок.