Фронт без линии фронта

Под председательством императора Хирохито второго июля состоялось секретное заседание тронного совета. Докладывали главнокомандующие армии и флота, Двумя днями позже Зорге узнал о принятых решениях: нападение на Индокитай, сохранение пакта о нейтралитете с СССР, но приведение в готовность достаточного количества войск, чтобы при удобном случае все-таки осуществить нападение. В августе после беседы с германским военно-морским атташе Венеккером Зорге выяснил, что военно-морские силы Японии имеют двухгодичный запас горючего, а войска и промышленность — только на шесть месяцев. О больших сухопутных операциях в данный момент нечего и думать…

И опять поражаешься способности Зорге анализировать факты. Значительная их часть могла быть доступна и другому влиятельному корреспонденту. Зорге добывал их вполне легальными методами. Это позволило ему во время процесса над его группой с полным основанием говорить: «Информация предоставлялась мне добровольно».

И опять удивляешься не только прозорливости, но и неслыханной работоспособности этого человека! Непонятно, когда он отдыхает, когда садится за стол, чтобы отправить обязательную статью в газету, когда составляет донесения, когда думает, анализирует? Судя по его же информации во «Франкфуртер цейтунг», он проводит дни на дипломатических раутах.

В сентябре 1941 года в Токио праздновалась годовщина антикоминтерновского пакта. Накануне вечером японское правительство устроило праздничный прием. Пресс-атташе германского посольства д-р Зорге присутствовал на этом приеме. На следующий день после обеда он был в числе трех тысяч гостей, собравшихся в самом большом зале Токио «Сибия». Во «Франкфуртер цейтунг» появилась очередная информация о торжествах, а в Москву было направлено тщательно проверенное донесение.

«Японское правительство решило не выступать против СССР».

Конец сентября 1941 года. «Советский Дальний Восток можно считать гарантированным от нападения Японии».

В понедельник, 6 октября 1941 года на страницах «Франкфуртер цейтунг» в последний раз появляется инициал «S».

Осталась неотправленной телеграмма в Москву:

«Наша миссия в Японии выполнена. Войны между Японией и СССР удалось избежать. Верните нас в Москву или направьте в Германию».

Его арестовали 18 октября 1941 года в доме на Нагасаки-мати, 30, Полицейские не могли не поразиться обилию книг — тысяча томов! — которые они увидели в квартире Зорге. На столике у кровати лежал томик стихов японского поэта XVI века Ранрана.

Арест Зорге и его помощников расценивался японской контрразведкой как самая большая удача. Тридцать два сотрудника тайной полиции получили высшие ордена.

В германском посольстве это событие произвело эффект разорвавшейся бомбы. Эйген Отт и полковник Мейзингер постарались преуменьшить свою роль в отношениях с советским разведчиком. Чтобы как-то объяснить неслыханный просчет всех, кто был в ответе за это, принялись сочинять о Рихарде Зорге разные небылицы. Так появились легенды о Зорге-сверхчеловеке…

Следствие затянулось на несколько лет. Не так-то просто было осудить этих людей! Все совершилось бы гораздо скорее, если бы речь шла об обыкновенном «шпионе» и обычном «шпионаже». А обвиняемый, стоящий перед судьями, спокойно утверждал, что в его действиях не было ничего, что противоречило бы человеческой этике и человеческим законам. Вот что он говорил:

— Я не применял никаких действий, которые могли бы быть наказуемы. Я никогда не прибегал к угрозам или насилию.

Я и моя группа прибыли в Японию вовсе не как враги Японии. К нам никак не относится тот смысл, который вкладывается в обычное понятие «шпион». Лица, ставшие шпионами таких стран, как Англия или Соединенные Штаты, выискивают слабые места Японии с точки зрения политики, экономики или военного дела и направляют против них удары. Мы же, собирая информацию в Японии, исходили отнюдь не из таких замыслов… Центр инструктировал нас в том смысле, что мы своей деятельностью должны отвести возможность войны между Японией и СССР. И я, находясь в Японии и посвятив себя разведывательной деятельности, с начала и до конца твердо придерживался этого указания.

Конечно, я вовсе не думаю, что мирные отношения между Японией и СССР были сохранены на долгие годы только благодаря деятельности нашей группы, но остается фактом, что она способствовала этому.

Он продолжал утверждать это и после того как суд приговорил Рихарда Зорге и Ходзуми Одзаки к смертной казни. Остальные члены группы были осуждены на разные сроки тюремного заключения.

Однако выйти на волю удалось только Клаузену. После поражения Японии его освободили американские оккупационные власти.

Когда был вынесен приговор, дни Мияги были уже сочтены: в тюрьме он предпринял попытку самоубийства, остальное довершили палачи, особенно рьяно пытавшие раненого…