Фронт за линией фронта. Партизанская война 1939–1945 гг.

Труднее всего приходилось партизанам тогда, когда противник заставлял их обороняться, загонял на небольшую по площади территорию, лишал свободы маневра, навязывал регулярные бои, заставлял сражаться, как обычные полевые войска. Их задачей становилось как можно быстрее рассыпаться на мелкие группы и пробиться за линию оцепления. Можно было, конечно, попытаться спрятать оружие и выдать себя за мирных жителей. Сейчас так поступают, например, исламские партизаны в Ираке и Афганистане. Однако в борьбе против немцев этот прием со временем стал помогать очень мало. При проведении широкомасштабных карательных операций в партизанских зонах германские войска, подразделения СД и СС, а также коллаборационистские формирования нередко расстреливали в деревнях все мужское население призывного возраста, подозревая в них партизан, хотя бы даже и потенциальных.

Коллаборационисты меняют фронт

Вплоть до осени 1942 года большинство коллаборационистов служили немцам с большим или меньшим энтузиазмом, рассчитывая на скорую германскую победу, после которой они рассчитывали достаточно безбедно жить в условиях оккупации. Кто-то тешил себя иллюзиями, что удастся реализовать свои национальные и политические чаяния, а кто-то просто рассчитывал на хороший кусок хлеба с маслом. Однако уже к концу года, в связи с окружением армии Паулюса в Сталинграде и успехами союзников в Северной Африке, оно стало меняться в худшую для немцев сторону. В германских донесениях с тревогой отмечалось, что уже с 20-х чисел ноября 1942 года в связи с известиями о поражениях немцев в Северной Африке и под Сталинградом наблюдался значительный рост дезертирства из коллаборационистских формирований. Сказывалось и то немаловажное обстоятельство, что немецких и союзных войск, а также созданных ими полицейских формирований на оккупированной территории было совершенно недостаточно, чтобы обеспечить эффективный контроль над ней. Особенно это касалось тех районов, которые находились в ведении не армии, а гражданской администрации. Одна партизанка по имени Нина писала своей сестре Тане в октябре 1942 года из белорусского Полесья: «Ну вот, наконец мы и на месте. Прошли 1130 км… У немцев в тылу совершенно нет войск, а это видно из того, что мы прошли такой путь и не встретили ни одного немца». Партизаны могли действовать в обширных лесных массивах, где в редких деревнях и хуторах нельзя было встретить ни одного полицейского, не говоря уж о германских солдатах. Небольшие полицейские гарнизоны в более крупных деревнях становились сравнительно легкой добычей партизан. Ведь после того, как была налажена связь по воздуху с большой землей, партизанские отряды часто превосходили по вооружению немецкую вспомогательную полицию. Последнюю немцы вооружали трофейным советским оружием с весьма ограниченным количеством патронов. Партизанам же поставлявшихся по воздуху и главным образом захваченных в брошенных Красной армией при отступлении складах боеприпасов в первый год войны еще вполне хватало для борьбы с полицейскими и коллаборационистскими формированиями.

Осенью 1942 года партизаны из Белоруссии стали все чаще проникать на территорию более спокойных Литвы и Латвии. 8 октября 1942 года командование тыловых войск в рейхскомиссариате «Остланд» с тревогой обращалось к командованию войск тылового района группы армий «Центр»: «Усиление партизанской деятельности в Белоруссии и в тыловых районах “Север” и “Центр” за последнее время стало сильно угрожать латвийскому пограничному району, в частности, железнодорожным участкам Двинск – Полоцк и Розиттен – Себеж. По последним данным, организационный центр партизан предполагается в так называемом углу между Освея и Дрисса, где Латвия граничит с районами командующего охранными войсками и тыловым районом группы армий “Север” (281-я охранная дивизия) и командующего охранными войсками и тыловым районом группы армий “Центр” (201-я охранная дивизия) и с Белоруссией.

Эта далекая, необозримая лесистая и болотистая местность способствует созданию партизанских отрядов, которые состоят из хорошо организованных групп и имеют военное командование. По сообщению связистов, партизаны имеют определенные задачи, которые прежде всего сводятся к нарушению железнодорожного сообщения… Этот район преимущественно населен русскими, которые в результате значительного коммунистического влияния большей частью должны рассматриваться как большевистские партизаны».

Но отнюдь не все русские жители латвийско-белорусского пограничья с энтузиазмом приветствовали советских партизан.

Начальник латвийского таможенного поста Лудсен Крогер 8 октября 1942 года сообщал: «24.9.1942 г. в комендатуру Варцова явились 3 русских мужчин и 4 женщины из Розики. Мужчины получили “приказы о явке” от партизанского отряда и избежали увода путем побега на латвийскую территорию. На основании устного распоряжения коменданта населенного пункта 5 лиц временно пребывают на латвийской территории, охраняются полицией и используются для работы по сбору урожая.