Фронтир. Город в степи

— Даешь слово, что на нас никто не нападет, пока мы не дойдем до Изеры?

— Мои воины не нападут.

— Этого достаточно. Ануш, прикажи отпустить пленников.

— Понял командир.

Противостояние двух вооруженных отрядов длилось не долго. Едва только пленники присоединились к своим сородичам, как арачи отошли к границе шатров. Никто из них и не думал возвращаться к своим занятиям. Воины все еще были в готовности к бою.

Ситуация в полной мере устраивала Сергея. У него не было никаких сомнений, что от волков неприятностей ожидать не приходится. Во всяком случае, пока отряд наемников не окажется на берегу Изеры. Ну да, на большее Варакин и не рассчитывал.

Чего греха таить, он с большей долей вероятности был уверен в том, что ему придется все же принять бой. Если подобное допускалось при общении с Сильной Рукой, то чего говорить об остальных. Там бы точно пролились реки крови, и им пришлось бы сжечь стойбище, взяв на себя грех убийством стариков, женщин и детей.

Как бы не был уверен вождь волков в том, что ему удастся перебить белых, даже ценой большой крови, Сергей знал, что он ошибается. Железная дисциплина, хорошая выучка, лучшее снаряжение, лучшее вооружение, высокий боевой дух при практически равном числе противников. У арачей не было шансов.

* * *

А ничего так, фактурный мужик. Вылитый Гойко Митич, самый знаменитый индеец из детства Сергея. Оно конечно при нем уже имело место сплошное засилье голливудских фильмов, но все как‑то не то. Все же у немцев ленты получались куда более душевные и ближе к детскому восприятию, наивные, без спецэффектов и головокружительных трюков, зато наполненные романтикой и приключениями. Впрочем, в детстве именно такие картины и нужно смотреть. Хм. Нос все же побольше, сильно смахивает на орлиный клюв, даже крючок на кончике присутствует.

Но на внешности все сходство и заканчивается. Атакующий Сокол по отношении к белым настроен вовсе не доброжелательно, нет в нем и суровой справедливости. Для него все белые смертельные враги, зарящиеся на его земли и народ. Одного взгляда на эту личность достаточно чтобы понять — этот готов тащить к тотемному столбу каждого.

Даже для переговоров притащил целое войско, никак не меньше пяти сотен. Не иначе как решил добыть достойный трофей в лице Верной Руки. И не жалко же гробить народ. Непримиримый борец за независимость и древние традиции. Вот только внешность и даже поступки подчас обманчивы.

— Это все, что ты хотел мне сказать, Верная Рука?

Ишь ты, сожрать без соли готов, но как воина уважает и по имени величает. Будь здесь кто другой, так скорее всего удосужился бы только презрительного «белолицый». Ну да и лукавый с тобой. Уважаешь, значит боишься. А тебе нужно бояться, потому как на реке до наемников не добраться, а подходы со стороны степи… У Варакина было трое суток, так что лучше поберечься, не все так просто.

— Не тебе, Атакующий Сокол, а всем вождям.

Сергей внимательно посмотрел на полтора десятка воинов, сидящих верхом на лошадях, образовав полукруг, в центре которого Варакин и находился. Военные вожди отнеслись к этим словам с пониманием, некоторые даже приосанились. А то как же. Атакующий Сокол конечно верховный вождь, уважаем и все такое, но их подчинение ему скорее дань уважения его храбрости и уму. Каждый из них в праве принимать решения самостоятельно, вплоть до того, чтобы увести своих воинов и не участвовать в бою. Так что, мало быть храбрым и умным, тут нужна еще и изворотливость настоящего политика, чтобы удержать в своих руках бразды управления.

Вот Сергей и изворачивается, давя именно на эту точку. Здесь далеко не все военные вожди, но те чьи земли расположены по берегам Изеры присутствуют. Впрочем, возможно только левобережные, все же переправа через такую огромную реку то еще предприятие, уж он‑то знает. Но это по сути и не важно. Если он сможет достучаться вот до этих, то остальные сами примут правильное решение.

— Здесь не совет племени, — возразил Атакующий Сокол.

— Знаю. Тем не менее, не совет племени принимает решение о набегах, чем по сути вы сейчас и занимаетесь, а военные вожди. Поэтому‑то мои слова и обращены к вам.

— Значит, ты просишь о мире, — внимательно посмотрев в глаза Сергею произнес верховный вождь, даже не спрашивая, а скорее утверждая.

— Просит слабый, а я не слаб. Скольких воинов уже потеряли арачи? Многих. А чего добились? Только принесли горе в шатры своих стойбищ. Вы решили, что мы способны только обороняться. Но я показал, что мы способны и нападать. Вот только нам это не нужно. Не проливать кровь, мы пришли на берега Изеры, а просто жить. Я повторяю, война не принесет пользы ни вам ни нам. Вы уже убедились, что мы слишком зубастая добыча, а значит пограбить всласть не получится.

— Мы не договариваемся с белыми, Верная Рука.

— Разве? А мне показалось, как раз наоборот. Не в обмен ли на ружья, от валийцев, вы нападали на наши пароходы и Донбас? И что это, если не договор. Так что, договариваетесь, Атакующий Сокол, еще как договариваетесь.

— В обмен мы получили оружие. Ты готов предоставить нам оружие?