Фронтовой дневник эсэсовца. «Мертвая голова» в бою

Дорога, вдоль которой на лужайке мы выложили сво­их убитых и по которой мы снова пошли в бой, вела нас к более крупному населенному пункту. Мы наступали в общем направлении на северо-восток.

Вскоре по нам ударили пулеметные очереди невиди­мого противника. Наполненные водой канавы, живые из­городи, стога соломы, отдельные дворы, высокая трава и густая молодая пшеница позволяли вражеским стрелкам великолепно использовать местность. Повсюду можно было встретить скрывающихся снайперов и пулеметные гнезда. Поддерживающие минометы не могли полностью оказать своего действия. Поле перед Л е-Парадизом было широким и ровным. Англичане оборонялись нео­бычно храбро и ожесточенно. Потери убитыми и ранены­ми множились. Снова совершенно невидимый враг, вы­зывавший удивление своими способностями, прижал нас к земле. Мы должны были его достать во что бы то ни стало. Ползая по-пластунски и на четвереньках, мы при­ближались к нему. А он искусно и незаметно отходил. Од­нако до цели атаки мы должны были пройти тысячи ме­тров, а после луга, дававшего нам укрытие, началось ши­рокое и ровное вспаханное поле. Преодолевать его без поддержки было бы чистым самоубийством. Я вспомнил учения на полигоне. Как здорово нас тогда поддержива­ла артиллерия! «Показуха», — думал я теперь. Где все это время были наши орудия, сделанные на заводах «Шко­да», я вообще не представлял.

Командный пункт нашего командира батальона штурмбаннфюрера Фортенбахера, ветерана Первой мировой войны, был вынесен на самую передовую. Я должен был смотать провод до старого командного пункта и провести линию связи к новому. Ругаясь, на четвереньках, я проделал весь этот путь, сматывая при этом 500-метровый кабель на малую катушку. Как же я ненавидел этот «род войск»! Как я только выбрался из зоны досягаемости огня томми, сразу приступил к по­искам нового командного пункта. Там я должен был под­соединить новую линию и вернуться назад в 3-ю роту Кнёхляйна. Там к этому времени противник отошел к Ле-Парадизу. Мы наседали. Артиллерия и тяжелые пу­леметы снова могли вести огонь по установленным це­лям. Несмотря на это, сопротивление противника про­должало оставаться настолько действенным, что мы на подходах к этой деревне несли большие потери.

Снова нас прижали к земле. Каждая попытка ворвать­ся одним рывком в Ле-Парадиз заканчивалась тяжелы­ми потерями. С командного пункта 1-го батальона поле перед 3-й ротой, как я смог сам убедиться, было хорошо видно. Можно было предположить, что дальше так про­должаться не может. Где танки и артиллерия нашей ди­визии? Когда зазвенел телефон, я передал сообщение командиру роты: за нами заняла огневые позиции гау­бица, которая должна будет сломить сопротивление за­щитников деревни. Вскоре первый снаряд пролетел над нашими головами и ударил в ближайшую ферму. Потом снаряд за снарядом стал бить по предполагаемым по­зициям. Ну, вот и достаточно для того, чтобы можно было увидеть белые флаги. Развалины, огонь, густой дым показывают места попаданий снарядов. Осталось преодолеть последние сто метров!

И тут снова наступающих начали сметать пулеметные очереди из массивного многоэтажного здания. Им вто­рил частый винтовочный огонь, и под ним товарищи стали валиться снова на землю-матушку. Мы пытались исполь­зовать каждый бугорок, каждое малейшее углубление в пашне. Окапываться никто не решался, чтобы не привле­кать к себе внимания снайперов. А наша гаубица молча­ла. Проклятие, они же должны видеть, в какое положение мы попали. Или расчет орудия тоже перебили? Но вот снаряды опять начали бить в главное здание в деревне, из которого обороняющиеся вели ожесточенный огонь.

Со своего места я видел, как во время артиллерий­ского обстрела с другой стороны в деревню въехали мотоциклисты и завязали перестрелку.

Гауптштурмфюрер Кнёхляйн дал сигнал к атаке. Под прикрытием эффективного артиллерийского огня мы теперь без особых потерь приблизились к деревне, в которой мотоциклисты уже вели активные действия.

Через некоторое время показались белые флаги. С недоверием и с принятием всех мер предосторожно­сти мы наблюдали за выходом и сдачей в плен британ­цев. Большинство из них были ранены. Ожесточенный бой за Ле-Бассе-Канал и Ле-Парадиз закончился. Я встретил одного товарища, которого знал еще с ре­крутских времен. Вот что он мне рассказал: британские солдаты, засевшие в одном из хлевов, сдались, выве­сив белый флаг. Огонь был прекращен. Когда немцы вышли из-за укрытий и приблизились, с другой стороны хлева они были скошены из пулемета. После этого по заскакивавшим назад в хлев британцам открыл огонь немецкий пулемет, десять британцев были убиты.

Части англичан удалось прорваться в северном на­правлении. Выжившие защитники Ле-Парадиза выхо­дили из своих укрытий в хлевах, на чердаках и подва­лах.