Фрося. Часть 7 Вместо эпилога

— Фросик, я всё понял, ты нигде не была, для тебя, похоже, главная радость — это встречи с дорогими твоему сердцу людьми.

— Маричек, ты всё правильно понял, а завтра мы с внучкой поедем в Ашдод к Рите и в Ашкелон, где постараюсь отыскать Ицека, если, он, конечно, до сих пор жив, на что, я очень надеюсь.

— Фросик, не загоняй себя слишком, вспомни, что тебе уже далеко не восемнадцать, а…

— А, вот, про возраст женщине мог бы, мой миленький, не напоминать.

— Ну, мне определённо, нравится твоё настроение, не буду тебя расспрашивать о подробностях встреч с близкими людьми, это ты успеешь поведать мне по возвращению в Штаты. Только скажи, насколько дней ты собираешься задержаться в Израиле?

— Маричек, я решила, что мне вполне достаточно недели и в Москве постараюсь справиться за максимально короткий срок, я уже хочу к тебе. Лучше на следующий год поедем сюда вместе, снимем машину и попутешествуем в своё удовольствие по этой интересной во всех отношениях стране.

— Любовь моя, ты большая оптимистка, но я готов подписаться под твоими далеко идущими планами.

— Маричек, ты ведь знаешь, что меня волнует и интересует в твоей жизни без меня в нашем доме, ну, и сам понимаешь?

— Знаю, знаю, могу тебя успокоить, живу, как за каменной стеной. Зара в своей опеке превзошла даже тебя — по оставленной тобой инструкции кормит меня таблеточками, а про обеды и вовсе говорить не надо, она подсадила меня на такие вкусные восточные блюда, что перед ними меркнут все ресторанные…

— Маричек, а спроси у неё, шуарму она умеет готовить?

— Секундочку, она рядом…

В трубке были слышны неразборчивые слова Марка и приглушённый голос невестки и наконец, голос мужа вернулся к ней.

— Умеет, умеет, даже в каком-то блине.

— Вот-вот, я такое кушала сегодня.

— Да, много у тебя впечатлений об Израиле за два дня, ничего не скажешь.

— Маричек, я не ехала за впечатлениями о стране.

— Фросик, похоже, я неудачно пошутил.

— Нет, ты пошутил нормально, просто, я не нормальная от встречи с дорогими моему сердцу людьми и, после посещения могилы моей Анютки.

В разговоре возникла пауза, Фрося поняла, что после её последних сказанных в запале слов, Марк не находит темы для продолжения их беседы.

— Марик, а как там дети Семёна устраиваются, чем они целыми днями занимаются?

Смена темы сразу же наполнила голос Марка радостными нотками.

— Так, докладываю — Фарид с Фатимой послезавтра идут в школу, а Антошка уже сегодня первый день как пошёл в садик, а Зара не находит себе места от волнения.

— Ну, я была уверена, что ты устроишь всё в лучшем виде, но только умоляю тебя, не перегружай свой организм, выходи хоть на часик на воздух и немножко прогуливайся, хотя бы рядом с домом.

— О чём ты, моя милая говоришь, мы с Фаридом, каждый день ходим к океану, ему так нравится сёрфинг, что я обещал ему к лету купить доску, специальный костюм и нанять инструктора. Зара иногда вытягивает меня в магазины, она ведь у нас пока стеснительная, но ничего, потихоньку обвыкается.

Фрося рассмеялась:

— Маричек, ты мне столько наговорил о наших постояльцах, можно подумать, что я не три дня назад вылетела из Штатов, а целый месяц уже отсутствую.

— Фросичек, мне кажется, что целый год, я по тебе ужасно соскучился.

— Вот и хорошо, поскучай ещё несколько денёчков, может подкопишь силёнок на что-нибудь стоящее.

— Фросик, и после этих слов, ты хочешь, чтобы я спокойно спал без таблеток?

И они вместе рассмеялись.

— Всё, Маричек, пойду ужинать, Майечка приготовила какое-то новое для меня блюдо, шак-шука называется. Целую, позвоню, когда опять выдастся время.

Разговор с мужем придал Фросе такой заряд бодрости, что дополнительно способствовало хорошему аппетиту и крепкому сну.

Утром, выпроводив детей в школу, бабушка с внучкой уселись в машину и отправились в Ашдод. Накануне Майя позвонила Рите, и та заверила, что будет их ждать, на работу ей только на вторую смену. Вначале одиннадцатого они уже въезжали в красивый современный город на берегу моря. Рита жила в большом микрорайоне, чем-то напоминающим московские новостройки. В сопровождении Майи, Фрося зашла в магазин с русским названием «Ромашка», чтобы купить к чаю какой-нибудь торт. Фрося удивлённо взглянула на внучку:

— Тут вокруг почти сплошная русская речь, куда это я попала?

— Бабушка, не удивляйся в этом районе в основном живут выходцы из бывшего Советского Союза, Ашкелон тоже в этом плане мало отличается от Ашдода.

Рита открыла им дверь и Фросю сразу же поразило, как некогда тихенькая худенькая девочка, так с годами изменилась — за тридцать лет, с тех пор, как они попрощались, та превратилась в не очень симпатичную женщину — неухоженную, с капризной гримасой на раскисшем лице и с расплывшимися крупными телесными габаритами.

Встреча с Фросей оказалась прохладной, с обязательным поцелуем в прихожей и враждебным взглядом в сторону сестры.