Фулгрим

В ответ послышался громкий треск помех, в котором едва можно было расслышать голос Коракса, почти потерявшийся на фоне непрерывных взрывов и грохота спускающихся кораблей.

— Остановись, Феррус! Победа уже почти наша, но дай возможность нашим союзникам разделить ее с нами. Мой Легион почти обескровлен, так же как и Легион Вулкана. Я не думаю, что твои воины зашли так далеко и не заплатили за это большими потерями.

— Мы обескровлены, но непоколебимы, — отрезал Феррус.

В этот момент он увидел, как фантастически разодетый Фулгрим взобрался на зазубренный обломок черной скалы и раскинул руки, откровенно бросая вызов. Даже за несколько сотен метров можно было рассмотреть издевательскую усмешку, исказившую его лицо.

— Так же, как и мы все, — подключился Вулкан. — Нам необходима передышка, чтобы восстановить дыхание и перевязать раны и чтобы снова броситься в эту ужасную бойню. Надо закрепить успех и позволить нашим братьям продолжить бой, пока наши воины проводят перегруппировку.

— Нет! — вскричал Феррус. — Мятежники побиты, и для их полного уничтожения требуется один последний рывок!

— Феррус, — предостерег его Коракс, — не делай глупостей! Мы уже почти победили!

Феррус выключил вокс-связь и повернулся лицом к оставшимся в живых морлокам его личной охраны. У него осталось всего полсотни терминаторов, но их рукавицы с выпущенными когтями потрескивали голубыми искрами энергии, а молчаливое нетерпение свидетельствовало, что они выполнят любой его приказ — отступят или снова кинутся в адскую битву.

— Пусть наши братья зализывают свои раны! — воскликнул Феррус. — Железные Руки никому не уступят права разобраться с Детьми Императора!

Фулгрим с улыбкой наблюдал, как Феррус Манус возобновляет атаку и поднимается по склону Ургалльской долины. Его фигура представляла собой живое олицетворение мщения, серебряные руки и глаза ярко сверкали, отражая вспышки пламени. На краткий миг Фулгрим решил, что Феррус остановится, как сделали Саламандры и Гвардия Ворона, но после его откровенного вызова с вершины скалы его брата уже ничто не могло остановить.

Вокруг Фулгрима, направив золотые алебарды на врага, последние гвардейцы Феникса поджидали немногочисленную группу Железных Рук. Марий со своим акустическим оружием подвывал в предвкушении схватки, а Юлий, почти неузнаваемый без кожи на лице, облизывал обожженным языком безгубую трещину рта.

Феррус Манус и его морлоки в опаленных и покрытых кровью врагов доспехах неутомимо пробирались через завалы разбитых блиндажей и окопов. Насмешливая улыбка Фулгрима померкла. Он осознал силу ненависти своего брата и снова задался вопросом, как они дошли до такого состояния. Но пути назад уже не было.

Только смерть может положить конец их вражде.

Отступление армий Воителя казалось беспорядочным и поспешным в соответствии с приказами Хоруса. Воины целыми группами убегали с передовых линий, и казалось, их дух безвозвратно сломлен, но их бегство прекращалось в укрытиях за разрушенными блиндажами или в оплавленные воронках от снарядов.

Громоздкие фигуры терминаторов Железных Рук неустанно пробивались через бывшую линию обороны, когти на латных рукавицах испускали голубые молнии, красные щели визоров горели ненавистью, Гвардия Феникса напряженно ожидала их приближения, изменики прекрасно знали преимущества терминаторской брони.

Марий издал восторженный вопль, и его оружие усилило звуки до смертельно опасных частот, ударивших по земле звуковой волной и взорвавшихся в первых рядах морлоков.

От оглушительного визга, словно предвещавшего конец света, доспехи гигантских воинов разлетелись на куски, а их мускулы превратились в масло. Дети Императора встретили удар радостными криками, их измененные слуховые каналы и новые мозговые центры преобразовывали дисгармоничные звуки в волшебную музыку.

— Когда они подойдут, — приказал Фулгрим, — оставьте Ферруса Мануса мне!

Гвардия Феникса ответила громогласным боевым кличем и бросилась навстречу морлокам. Энергетические разряды сорвались с алебард и когтей воинов, и в сиянии ослепительных разрядов началась схватка не ни жизнь, а на смерть. Серьезная потасовка разразилась возле примарха Детей Императора, но он остался недвижим, ожидая гиганта в темных доспехах, беспрепятственно шагавшего в свете молний мимо сражавшихся братьев.

Фулгрим кивнул, приветствуя Ферруса, уже протянувшего руку к мечу, и усмехнулся, узнав Разящий Огонь.

— Ты воссоздал мой меч, — заметил Фулгрим, и его голос свободно рассек неистовый звон битвы.

Хотя гвардейцы Феникса бились с морлоками, но ни один из воинов с той или другой стороны не осмеливался приблизиться к примархам, словно сознавая, что вмешательство в судьбоносный поединок было бы непростительной ошибкой.

— Только для того, чтобы увидеть тебя павшим от оружия, изготовленного моими собственными руками, — хмуро бросил Феррус.

Фулгрим в ответ убрал в ножны серебряный меч и протянул руку, чтобы отстегнуть висящий за спиной огромный боевой молот.

— Что ж, тогда я последую твоему примеру.