Фулгрим

— Гай, бери вправо и займись той стороной, — приказал Соломон и направился в противоположную сторону.

Команда корабля пыталась ликвидировать брешь в своей обороне. Соломон убил еще одного противника и на этот раз впервые рассмотрел свою цель. Воины Второй роты шквалом болтерного огня постепенно вытесняли защитников из зала.

Вскоре выходы из помещения были очищены, и Соломон решил осмотреть тело одного из чужаков. Гай Кафен тем временем организовал Астартес для охраны зала на случай контратаки и встречи подкрепления.

Убитый ксенос оказался очень мускулистым четвероногим существом с продолговатой головой и желто-коричневой шкурой, покрытой чешуей, как у змеи, только более жесткой и состоящей из хитина. Его конечности были частично аугметическими. Оказалось, что у него нет глаз, а на месте рта виднелось темное, окруженное зубами отверстие с пучком еще шевелящихся щупальцев в центре. На спине существа крепился странный панцирь, соединенный гибкими кабелями с телом и передними лапами, на которых имелись пальцы.

Прочие ксеносы, похоже, принадлежали к этой же расе, но среди убитых защитников встречались и люди — их тела было легко опознать, несмотря на повреждения. Военный союз людей и ксеносов казался Соломону непостижимым парадоксом. Сама мысль о том, что эти странные существа работали, жили и сражались бок о бок с чистокровными представителями народа Старой Земли, вызывала у него отвращение.

— Все готово, — доложил подошедший к нему Кафен.

— Отлично, — кивнул Соломон. — Я не понимаю, как они могли?

— Что — могли? — спросил Кафен.

— Сражаться вместе с ксеносами.

Кафен пожал плечами, хотя в доспехах это движение давалось нелегко.

— Разве это имеет значение?

— Конечно имеет! — воскликнул Соломон. — Если мы поймем, что отвратило их от Императора, мы сможем предотвратить это в будущем.

— Я сомневаюсь, чтобы кто-нибудь из них хотя бы слышал об Императоре, — сказал Кафен, ковырнув носком сапога обугленный труп солдата-человека. — А разве можно отвернуться от того, о ком никогда не слышал?

— Возможно, они и не слышали об Императоре, но это ничего не объясняет. Союзы с мерзкими ксеносами вроде этого ни к чему хорошему не приведут, и это должно быть очевидно любому человеку. Таков был наш девиз, когда мы присоединились к Великому Крестовому Походу: не оставлять в живых ни одного ксеноса.

Соломон опустился на колени возле убитого солдата-человека и приподнял с пола его голову. Человек весь был покрыт кровью, на месте груди зияла почерневшая дыра. Доспехи воина состояли из искусно сплетенной кинетонити и отражающих энергетические удары пластин. У них был один недостаток — доспехи оказались бесполезны против грубой силы болтерного снаряда.

— Возьми, к примеру, этого человека, — сказал Соломон. — Из его тела течет кровь Старой Земли, и, если бы не его объединение с чужаками, мы могли бы стать союзниками и вместе продолжать Крестовый Поход. Все эти убийства — бессмысленное уничтожение того, что могло бы быть, уничтожение братских уз, которые могли бы возникнуть между нами и этим народом. Но в борьбе за выживание неоднозначность исключается. Есть только правые и виноватые.

— И он сделал неправильный выбор?

— Неправильный выбор сделали его командиры, и потому он погиб.

— Так ты говоришь, что в неправильном выборе виноваты его командиры, а с этим человеком при других обстоятельствах мы могли бы стать друзьями?

Соломон покачал головой:

— Нет. Зло возможно только в том случае, если люди становятся безучастными наблюдателями и ничего не предпринимают. Мне неизвестно, как Диаспорекс пошел на союз с ксеносами, но, если бы достаточно много людей воспротивилось такому шагу, ничего бы не произошло. Они сами избрали свою судьбу, и я не раскаиваюсь, что убил их. Все воины, выполняющие приказы своих лидеров, обязаны разделять с ними ответственность.

— А я-то считал мыслителем капитана Вайросеана, — протянул Кафен.

— У меня тоже случаются такие моменты, — улыбнулся Соломон.

Не успел он договорить, как в наушниках шлема раздался голос:

— Капитан Деметр, посадочная площадка готова?

Соломон выпрямился, узнав голос примарха.

— Да, мой господин, — ответил он.

— Готовьтесь, я скоро к вам присоединюсь, — предупредил Фулгрим.

Корабли Диаспорекса, хоть и запертые между звездой Кароллис и объединенными имперскими флотилиями, еще не утратили воли к победе и, пока флагман еще функционировал, не собирались сдаваться.

Все больше и больше генераторов энергии взрывалось, расстрелянные прицельным огнем батарей, а охраняющие их корабли гибли и сгорали в короне звезды. Некоторые мелкие корабли проскакивали сквозь имперский кордон, хотя их боеспособность не имела решающего значения, но крупные боевые крейсера продолжали сражаться с неутихающей яростью.

«Гордость Императора» вела бой в полном соответствии с рекомендациями тактического руководства, и капитан Лемюэль Айзель, хоть и не отличался особыми талантами, отдавал приказы с методической точностью. Остальные корабли Детей Императора следовали его примеру в построении атак и уничтожали противника элегантными рассчитанными ударами.