Фультон

Паровая лодка Фультона отлично выдержала все испытания. Она хорошо повиновалась рулю и даже могла тянуть за собой две груженых баржи. Несмотря на извергаемую трубой копоть, некоторые из членов комиссии выразили желание совершить прогулку по Сене. Белые перчатки Бугенвилля, державшегося за поручни палубы, скоро приняли ее темносерый оттенок. Знаменитый мореплаватель досадливо морщился, глядя на грязную топку и перепачканных кочегаров. На его великолепном фрегате, видевшем все океаны, никогда не было столько грязи и копоти. «Если будущие «огнепаровые корабли», — думал он, — будут так же запачканы сажей, во что обратятся их пассажиры после трехлетнего кругосветного плавания?»

Карно, насупив густые черные брови, пристально наблюдал за работой машины. Время от времени он поглядывал на Фультона, не отрывавшего руки от рычагов управления. В этом плотном серьезном механике Карно угадывал родственные черты — упорную волю и нравственное достоинство. Как уверенно лавирует он между встречными баржами и лодками. Нужды нет, что судно еще не отличается чистотой и удобствами. Все это будет современем. Важно другое… Этот черноглазый молчаливый американец, кажется, придумал дельную вещь. Если поднять борта, увеличить размеры самого судна и сделать так, чтобы машина издавала поменьше грохота, можно будет установить на носу и на корме по орудию и тогда…

Паровая лодка Фультона снова прошла под мостом и ошвартовалась у пристани. Впечатлительная толпа парижан получила полное удовольствие. Загадочное судно с железной трубой не обмануло их ожиданий — спектакль удался на славу. Правда, никакой катастрофы не произошло, никто не погиб, никто не упал за борт, но и без этих занимательных инцидентов вышло преинтересное зрелище. Возвращение судна с комиссией было встречено громогласным «ура». В воздухе замелькали платки и шляпы. Более изысканная часть публики аплодировала, как на удачной премьере. Те, кто попроще, кричали от восторга и колотили палками по каменным плитам.

Ливингстон горячо обнял своего компаньона и друга. День девятого августа крепко-накрепко связал этих двух людей. Мечта о создании надежного парохода стала отныне главным содержанием их жизни.

Вечер этого знаменательного дня прошел у них в оживленном обсуждении дальнейшей кампании. Решено было, заручившись благоприятным отзывом комиссии и пользуясь авторитетом Карно, ходатайствовать об отпуске средств на постройку нового, большого судна, которое могло бы принять участие в боевых действиях флота.

На этот раз Фультон не ставил никаких материальных условий. Вместе с Ливингстоном они решили обратиться к Первому консулу. Его проницательный ум не может не оценить значения нового изобретения, которое ему предлагалось. На этот раз никакой адмирал де Гре не посмеет встать между изобретателем и главой государства!

ОШИБКА ВЕЛИКОГО ЧЕЛОВЕКА

Годы, когда Фультон работал над созданием подводной лодки и парового судна, были временем всеобщей тревоги и ожиданий. О грандиозных приготовлениях Наполеона к походу на Англию кричали в 1801 году на всех перекрестках. О форсировании Ламанша не переставали мечтать в Париже уже несколько лет. Об этом, конечно, знал и Фультон. В 1801 году он тщетно предлагал Бонапарту воспользоваться новым средством морской войны, которое могло бы, в случае удачи, отогнать неутомимого сторожа, стерегущего английские берега. Мы знаем, чем кончилась эта попытка Фультона…

Сейчас он вторично стучался в двери Тюильри, чтобы передать властителю Франции новое средство для борьбы с ее главным врагом. Фультон не мог чувствовать к Бонапарту особой симпатии. Судьбы Франции тоже не волновали Фультона. Но Франция была страной, где он рассчитывал скорее всего осуществить свои смелые планы о создании новых каналов. Эти мечты не сбылись. Создавшаяся обстановка дала новый толчок его мысли. Фультон не терял надежды, что его изобретения скоро найдут применение на его родине. Но он хотел возвратиться туда, лишь получив признание в Европе. Франция должна была стать тем трамплином, откуда его идеи ринутся на завоевание мира. Подводная лодка обеспечит свободу морей и торговли всем странам. Пароход свяжет их когда-нибудь в одну дружную мировую семью… Франция станет тогда первой страной, которая пожнет будущие блага от его изобретений… Так думал Фультон, когда отправился на прием к Первому консулу для получения решительного ответа на свои предложения.

Аудиенции этой ему пришлось добиваться с немалым трудом. В ту осень Бонапарт не оставался в столице подолгу. Его скорее можно было встретить в Булони, чем в стенах Тюильри.