Фундамент для любви

И как только Ника об этом подумала, её тут же захлестнула волна возбуждения, резко сменяющаяся невыносимым унижением. Воспоминания о сладких поцелуях, прикосновениях и ласках Алекса так странно накладывались на его вчерашний героизм, что приятно кружилась голова. И в то же время мысль о том, что он вновь отверг её как женщину, приносила Нике страдания. Ведь неважно, хотела она подобного внимания или нет, действия Алекса в очередной раз доказали, что она для него совершенно непривлекательна. Этот факт задевал Нику настолько сильно, что ей хотелось швырнуть в него какой-нибудь тухлой морковкой и потребовать объяснений. Хорошо ещё, что он вернулся в прихожую, иначе именно так она бы и поступила.

– Ну, рассказывай, как так вышло, что ты променяла меня на белку? – непринуждённо улыбнулся Алекс, присоединяясь к ней на кухне. И пока Ника, смущённо краснея, оправдывалась за разряженный телефон, потерянную одежду и свою прогулку, он внимательно следил за её движениями. Честно говоря, находиться рядом с ней Алексу было совсем непросто. Вот она стоит перед ним в лёгких коротких носочках, так подчёркивающих стройные ноги, и перехваченной поясом рубашке, взятой, как ни странно, из его шкафа. Волосы собраны в небрежный пучок, из которого выбивается несколько прядей, мягко обрамляющих её милое лицо. Ника выглядела такой красивой, хрупкой, домашней и юной, что Алексу приходилось держаться от неё подальше, чтобы не показать своего желания. Правда, зачем он себя так мучает и что именно его останавливает, он не понимал. Всего несколько минут назад эта девушка дала ему зелёный свет, раскрывая свои объятия, так чего же тогда он ждёт, почему не воспользуется приглашением? Боится испугать и всё испортить?

«Ладно, в нашем случае вечер утра мудренее, – рассуждал Алекс, отчаявшись разобраться в собственных поступках. – Будем действовать по порядку, сначала Новый год, а потом разберёмся».

***

К счастью, времени на размышления и сомнения ни у Алекса, ни у Ники практически не было. До Нового года оставалось всего несколько часов, и все разговоры, которые возникали, касались в основном вопросов подготовки к празднику.

Алекс возложил на себя обязанности шеф-повара и организатора праздничного ужина, а Ника с удовольствием украшала гостиную, где они решили обосноваться этим вечером.

Одеваясь к столу, она почему-то так сильно нервничала, что у неё тряслись руки. Наряжаться в чужие, пусть и модные, вещи она, конечно же, не стала, предпочитая свой лёгкий свитер и джинсы, которые вместе с обувью нашлись в сушильном шкафу. А чтобы не давать Алексу больше поводов думать, что она его соблазняет, ни укладку, ни вечерний макияж Ника предпочла не делать. Немного туши на ресницы и тонкая косичка с вплетённым в неё новогодним дождиком, теряющаяся в копне распущенных волос, – вот и все украшения.

Спускаясь по лестнице, Ника тщетно уговаривала себя успокоиться, ведь Новый год нужно встречать в хорошем настроении и с чистой душой. Однако, вопреки всем убеждениям, трепетала от мысли вновь остаться наедине с Алексом.

Именно поэтому, когда они сели за стол и хозяин дома откупорил бутылку шампанского, Ника выпила целый бокал несколькими большими глотками, пытаясь привести нервы в порядок. К счастью, волшебные пузырьки справились с возложенной на них задачей очень быстро. И когда Алекс принялся шутить насчёт её излишней торопливости, она уже была готова к диалогу с кем угодно.

Удивительно, но теперь общение с ним протекало легко и комфортно. Домашний и непринуждённый, в джинсах и рубашке на футболку, Алекс говорил и действовал так, словно был рад её обществу. Непонятно почему, но к полуночи их разговор как будто встал на рельсы и покатился плавно, ровно и весело.

Частые подколки Алекса Ника больше не воспринимала в штыки и не искала в них скрытого смысла. Она также перестала смущаться, как это часто бывало при их прошлых встречах. Его весёлость и улыбки были настолько заразительны, что она с удовольствием поддалась настроению, отвечая ему, как давнему другу. Ника до такой степени расслабилась, что даже позволила себе исполнить новогодний ритуал с сожжённой и выпитой с шампанским запиской-желанием. Правда, проделывать это ей пришлось под громкий, перебивающий куранты хохот Алекса. Да и во время гимна он то и дело забрасывал её серпантином и осыпал конфетти из хлопушек, мешая насладиться торжественным моментом перехода в первый день нового года. А затем он и вовсе велел ей одеться, и через несколько минут они уже стояли на широкой площадке позади посёлка, заполненной его весёлыми жителями. Громкий смех, улыбающиеся лица, обмен подарками, душевные поздравления и радостные крики детей. Эти люди выглядели такими счастливыми и сплочёнными, что Ника испытала укол совести за то, что поспешила с выводами, нарекая их бездушными толстосумами, прячущимися за своими высокими заборами.