Фунгус [litres]

Известия о пропавшем в Пиренеях полке шли в Мадрид очень долго. Когда же о случившемся несчастье стало наконец известно испанским властям, те поступили по своему обыкновению: проигнорировали его. Получив телеграмму, министр отправил ее в «цилиндрический архив», то есть в мусорную корзину. Однако частенько случалось в Испании и так, что заместитель министра оказывался более расторопным и толковым, чем его начальник, и через несколько дней после того, как военный министр отправил телеграмму в «цилиндрический архив», его молодой подчиненный поинтересовался судьбой документа. Они начали спорить, заместитель министра выразил недоумение и беспокойство: надо же что-то предпринять, если полтысячи солдат исчезли в Пиренеях, словно по мановению волшебной палочки. Министр только рассмеялся: разве Андорра объявила войну Испании? Нет. А если никаких врагов не наблюдается, сей факт имеет только одно возможное объяснение: солдаты дезертировали. Скорее всего, несколько рядовых, недовольных действиями командиров, перебили офицеров и сбежали, пользуясь близостью границы, а остальные разбрелись кто куда, боясь возможного наказания. Массовое дезертирство, с его точки зрения, было вполне объяснимо, учитывая ужасные условия, в которых солдаты несли службу. Но молодой заместитель министра не унимался, и начальник приструнил упрямца: в подобной ситуации следует всего лишь набрать еще пятьсот солдат и держать язык за зубами, чтобы дезертирство не распространилось, как чума. Если уж на то пошло, что такое исчезновение нескольких сотен рядовых? На Кубе каждые три месяца исчезает чуть ли не половина батальона, и никто не жалуется. «Приведите лучше в порядок свой мундир и не мелите языком», – закончил он свою речь.

Но даже эти вполне разумные доводы не остановили молодого и упрямого заместителя министра. Пользуясь тем, что в Испании всех поголовно высших чиновников связывают родственные узы, молодой замминистра написал письмо испанскому послу в Париже, который приходился его шурину двоюродным братом, и объяснил ситуацию. А испанский посол по случайному стечению обстоятельств делил любовницу с начальником Огюста Феро де Юбера, командующим Второго военного округа, пиренейского. Посол рассказал генералу о смутной угрозе безопасности обеих держав. Тот, заинтересованный его словами, отнесся к ним, однако, с понятным недоверием и попросил уточнить природу этой опасности. Поскольку посол не смог удовлетворить его любопытство, вся история тут бы и закончилась, но как раз в это время к Феро обратился странный субъект.

Это был некий Касиан, абориген Пиренейских гор, который настаивал на личной встрече с ним. Посетитель явился со странной штуковиной, которая оказалась портативной фотокамерой, и еще более удивительной новостью. Когда войсковая лаборатория проявила снимки, Феро посмотрел на них своим единственным глазом и воскликнул: «Mais… ce sont des dragons!»[18]

Фотография не могла быть смонтированной. Первые девяносто восемь снимков ничего интересного собой не представляли, но последние два показывали мир столь жуткий, что человеческий мозг просто не мог создать ничего подобного. Более всего ужасала фотография номер девяносто девять: на ней изображались мужчина и женщина, которые, казалось, не имели между собой ничего общего. Одетая в траур дама смотрела в камеру с беспредельной грустью, в то время как ее спутник выглядел откровенным пошляком. За спинами же любовников стеной стояли чудовища, des dragons. Феро долго рассматривал снимки, не в силах оторвать от них глаз. Скудное воображение этого солдафона возбудилось и теперь рисовало классическую картину героического подвига: спасение прекрасной пленницы из драконьих когтей. Какое вознаграждение он получит, если победит? Ранее никто ничего подобного не совершал. Святой Георгий убил дракона, но тот был один, а здесь их целое полчище. Он увенчается славой, а потом – кто знает? – возможно, наградой ему будет Власть, безграничная Власть. И это позволит навести порядок в его несчастной Франции.

Надо было внимательно изучить все детали. Гость сообщил Феро, что хочет свести счеты с повелителем драконов, называвшим себя «королем Пиренейских гор», которого люто ненавидит. Касиан поведал Огюсту, как следил за своим врагом день и ночь из укрытия на склоне горы, рассчитывая нанести ему смертельный удар. Однако, по его словам, король Пиренейских гор лишь однажды покинул свое логовище и ему не удалось выстрелить: негодяй справил нужду и тут же скрылся. Однако сразу после этого на склоне появился другой человек. Умирая, он и вручил Касиану эту странную камеру. Феро поверил аборигену: для военных месть – вполне правдоподобное объяснение человеческих поступков. Гость предложил французу свои услуги: он готов быть проводником и укажет французскому войску путь к драконьей горе. В качестве вознаграждения он потребовал одно: чтобы ему дали собственноручно расправиться с королем Пиренейских гор.