Фурии командира

В ответ Арарис рассмеялся так громко и искренне, что его должны были услышать снаружи. Исана вдруг поняла, что он впервые так смеется, и ее охватило почти детское ощущение счастья.

– Тихо там! – рявкнул голос одного из головорезов сенатора или стоявшего на страже легионера.

Арарис перестал смеяться и откинул голову назад. Исана почувствовала, как она коснулась ее затылка, и закрыла глаза.

– Я был с ним два года, – прошептал Арарис. – Ты знаешь его сердце, Исана. Ты помогла ему стать таким. Ты наблюдала за ним во время нашего путешествия, но ты не видела, какой он теперь, и не знаешь, откуда все пришло, как это знаю я.

– Септимус, – прошептала Исана.

– Ты не представляешь, сколько раз он спасал нас из самых безнадежных ситуаций. – Арарис немного помолчал. – Возможно, они были не такими безнадежными, как сейчас. Но для него это не имеет значения.

– Ты в него веришь, – выдохнула Исана.

– Да помогут мне великие фурии, – сказал Арарис. – Это почти безумие. Но я верю. – После небольшой паузы он добавил: – И я очень тебя люблю.

Она осторожно кивнула, чтобы они не стукнулись головами.

– Я знаю. И я тоже тебя люблю.

– Я тут подумал, – сказал он и заколебался. – Конечно, это совсем не новая мысль, но…

Его короткие колебания показались Исане до боли прекрасными.

– Да?

– Если это возможно, – продолжал Арарис. – Если мы оба останемся в живых… Я знаю, что надежды совсем мало, но…

Исана вздрогнула:

– Да?

– Если. Однажды. Если всё… то ты… – Он глубоко вздохнул. – Ты станешь моей женой?

Она поняла, какое направление приняли его мысли, Арариса выдали эмоции, но не ожидала собственной реакции.

Она рассмеялась. И долго не могла остановиться.

– Здесь? – наконец спросила она, когда ей удалось снова стать серьезной. – Ты просишь моей руки здесь? Сейчас? Вот так?

Его спина внезапно стала очень твердой.

– Ну, – пробормотал он. – Да. Это… – Его голос стал серьезным. – Это все, что у меня есть.

Исане удалось отыскать его связанные руки, и она стиснула пальцы Арариса.

– Этого достаточно, – тихо сказала Исана.

Арарис некоторое время сидел очень тихо.

– Значит… Да?

Исана вздохнула и сжала его пальцы изо всех сил:

– Да.

Неожиданно он расслабился.

– О, – выдохнул он. – О, как хорошо. – Он погладил ее пальцы. – На мгновение я начал беспокоиться.

Абсурдность его слов дошла до них одновременно.

Они продолжали хохотать, когда пола палатки откинулась и Фригиар Наварис сорвала мешки с их голов, держа в другой руке обнаженный меч.

Глава 50

– Вот этот, – тихо сказал Тави, выбирая один из длинных мечей, которые принес ему Дариус.

Он встал в боевую стойку, взмахнул мечом, используя только кисть руки, и кивнул. Он ощущал сталь, ставшую продолжением его руки, и ее легкий трепет, когда клинок прекратил движение. Это было старое оружие, но его сделал превосходный мастер, на лезвии имелись небольшие зазубрины, однако оно оставалось прочным, гибким и верным.

– Как Эрен?

– Я отведу вас к нему, – сказал Дариус. – Сюда, командир.

Тави последовал за центурионом через темный лагерь канимов, и его поразило, как сильно он напоминает лагерь алеранских легионов, хотя расстояния между отдельными палатками были больше. Возможно, они все измеряли шагами, как и легионеры.

Палатки целителей были полны, но оттуда доносились совсем не такие звуки, как из палаток алеранских целителей. Вместо криков и стонов Тави услышал рычание всех тонов и оттенков и порадовался, что ему не нужно заглядывать внутрь.

Большинство раненых канимов, выходивших из палаток, шли сами. А тех, кто лишился конечностей, приходилось нести. Чуть в стороне Тави заметил канимов, протяжным воем провожавших павших сородичей. Это были дикие, горестные и красивые звуки.

– Год назад я думал, что уже привык, – тихо сказал Дариус. – И все же волосы у меня на затылке встают дыбом.

– Мы очень разные народы, – тихо ответил Тави.

Дариус повернулся и удивленно посмотрел на Тави:

– Ха.

– В чем дело, центурион?

– Я даже не знаю, что меня удивило больше, – ответил Дариус. – Слышать, как командир легиона называет их «народом», а не «животными» или как он равняет с собой рабов, взявшихся за оружие.

– Вы ходите, говорите, едите и спите. В точности как я.

Дариус фыркнул.

– С каких пор это причина относиться к кому-то как к равному?

Тави показал Дариусу зубы – типичный жест канима.

– Ты носишь доспехи и меч, и я в твоем лагере.

– Ха, – снова фыркнул Дариус и покачал головой. – Но что, если вы просто умеете хорошо говорить? Говорить легко.

Тави почувствовал, что у него на губах появилась искренняя улыбка.

– Прошлой весной я лишил тебя сознания вовсе не разговорами, центурион.

Дариус фыркнул и потер челюсть:

– Верно, тогда ты поступил иначе.

– Насколько я понимаю, ты с Насаугом два года.

Дариус кивнул:

– Я был… Он сказал, что взял у меня идею о свободной Алере.

Тави приподнял брови:

– Ты Первое копье своего легиона.

– Совсем не трудно стать Первым копьем, командир. Просто нужно служить дольше остальных. А я был первым рекрутом.

– Могу поспорить, что это интересная история.

Дариус пожал своими мощными плечами.

– Но ты не стал командиром, – заметил Тави.