Фурии принцепса

Золотистый каним соскользнул со спины таурга, столь замученного, что тот даже не попытался укусить или боднуть спешившегося всадника. Анаг зашагал к высокому серо-золотистому каниму, сочтя его предводителем беженцев.

Тави подвел к воде своего таурга, а заодно и Максова. Рослый антилланец отдал все силы магии и бою в улье, так что теперь попросту повалился на землю и тут же уснул.

У ручья Тави оказался в одиночестве, не считая присмиревших от усталости и жажды таургов и единственного пережившего бой с вордом Охотника.

– Спасибо вам, – тихо обратился к нему Тави. – Вы со своими нас спасли.

Каним, глянув на него, дернул ушами, выдав и тут же подавив удивление. Затем он по-алерански склонил голову в поклоне.

– Как их звали? – спросил Тави.

– Неф, – проворчал охотник, – и K°.

– А ты?

– Ша.

– Ша, я сожалею об этой потере.

Охотник надолго замер, засмотревшись на струи ручья.

– У вашего народа в обычае петь над павшими, – тихо продолжил Тави. – Я слышал такую песнь. Есть ли, кому отпеть Нефа и K°?

Ша шевельнул лапой в жесте отрицания:

– Родичи давным-давно пропели над ними песню крови. Когда они стали Охотниками. – (Тави недоуменно покачал головой.) – Мы – мертвецы, – пояснил Ша. – Мы живем только для того, чтобы служить господину. И отдаем жизнь, когда она нужна. Став тем, что мы есть, мы теряем жизни: имена, семьи, дома и честь. Остается только служение.

– Но их жертва спасла жизни тысячам других, – сказал Тави. – Неужели обычай вашего племени запрещает оплакивать такую отвагу?

Ша долго вглядывался в его лицо.

За это время Тави обдумал его слова и медленно, понимающе кивнул.

– Они хорошо служили и умерли хорошо и недаром, – сказал он. – Что здесь оплакивать?

На этот раз Ша склонил голову ниже.

– Ты понял. – Его глаза блеснули, обратившись к Тави. – Ты тоже был готов умереть там, Тавар. Мы, Охотники, умеем видеть такое.

– Я не хотел умирать, – сказал Тави, – но понимал, что это может случиться. Да.

– Почему?

Тави заморгал:

– Что почему?

– За что ты готовился умереть? – спросил Ша. Он указал на мастеровых. – Варг тебе не господин. И это не твой народ. Такие не годятся в солдаты, даже если твой план выставить против ворда наших воинов осуществится.

Тави тщательно обдумал ответ:

– Моя цель – защищать тех, кто не может защититься сам.

– Даже если они твои враги?

Тави улыбнулся, показав зубы. Охотник выбрал алеранское слово, а не одно из множества канимских.

– Может, я хочу, чтобы твой народ стал моему гадара. Может, мне хочется сказать вам об этом так, чтобы никто не усомнился в моей искренности.

И вновь Ша удивленно дернул ушами и, склонив голову набок, пристально уставился на Тави:

– Это… я еще не слышал, чтобы кто-то думал, как ты.

– Разум у него странный, – прозвучал над ними рокочущий голос Варга, – но толковый. – Темношерстый Учитель войны подошел бесшумно. Сейчас он проверял ремешки подпруги. – Новости с дороги. Мимо проезжали гонцы.

Тави выпрямился:

– И?..

– Крепость пала, – сказал Варг. – Когда Ларарл отослал часть своих против проникших в тыл, враг ударил по крепости, как еще никогда не бил.

Тави нахмурился:

– Значит, осада последних недель была уловкой?

Варг кивнул:

– Чтобы внушить Ларарлу, как сильна его крепость. Чтобы он отослал тех, кого оставил бы, не будь в этом уверен. Они выжидали, пока он ослабит себя, а потом… – Варг хлопнул лапой о лапу.

Тави покачал головой. Эта военная хитрость стоила ворду неисчислимых потерь, но ворду не было нужды считать тела. Числа решили исход этой войны за много месяцев до первой атаки на Шуар.

– Насколько там плохо? – спросил Тави.

– Ларарл разослал гонцов с предупреждениями и зарылся в землю, чтобы как можно дольше сдерживать ворд. Но гонцы, уезжавшие последними, видели, как ворд вступает в город над обрывом. Воины, сколько их уцелело, пытались замедлить продвижение врага, но над вордом есть царица.

– Она двинется на наше последнее убежище – к Молвару, – кивнул Тави. – И по дороге будет собирать всё новые войска.

Варг согласно повел ушами:

– Надо немедленно возвращаться к флоту. Возможно, он уже захвачен шуаранами.

– Нет, – возразил Тави, – мы направимся в холмы к западу от Молвара.

Столь открытое противоречие Варгу спровоцировало острый взгляд Ша.

– Тавар, – тихо проговорил Варг, – на этой земле ворд не победить. А на кораблях не уместится и десятой доли тех, кто хотел бы бежать. Надо пробиваться к судам и отчаливать, иначе смерть.

Тави с улыбкой смотрел на него.

Варг поднял взгляд от своего седла:

– То есть когда ты обещал Ларарлу вывести его народ?..

– Я тебе когда-нибудь лгал? – спросил Тави.

– Я тебя в плену не держал, – задумчиво протянул Варг. – Ларарл держал. А у вашего племени есть обычай блюсти правду только для того, чтобы однажды все поверили самой главной лжи.

– Если и так, – ответил Тави, – день для нее еще не настал.

Он кивнул на жалкий лагерь мастеровых. Макс, очнувшийся от обморочного сна, стоял вместе с Анагом над одним из тяжелораненых, объясняя, как перенести его в реку для исцеления.

– Мы их отсюда вытащим.

Варг поглядел на Тави, на мастеровых:

– Тавар, иногда ты кажешься мне безумцем.