Фурии принцепса

– Командир! – Маркус, заходясь кашлем, вынырнул из дыма. – Поднимается западный ветер. Огонь нас догоняет.

– Берите несколько рыцарей и расчищайте дорогу! – крикнул в ответ Тави. – Если надо, сшибайте стены!

– Слушаюсь! – Маркус отдал салют и снова скрылся.

Вблизи причала движение застопорилось, люди запрудили улицы, упираясь грудью в спины передних. Где-то там слышался хриплый от дыма голос Маркуса. Когда огонь загудел ближе и улицу залили красные отблески, люди завопили, заметались в панике.

– Спокойно! – взывал Тави. – Мы пробьемся. Мы…

Как сумел пробиться ворд, Тави не знал. Может быть, ворвавшиеся в город первыми проскочили, пока разгорался огонь. Или эти подобия лягушек были нечувствительны к жару. Или им просто повезло. Так или иначе, Тави заметил их не раньше, чем что-то пугающе похожее на руку ухватило за голову раненого легионера и швырнуло на землю.

Одновременно с этим толпа рванулась вперед, туда, где победно взревел легион. Люди устремились на освободившуюся дорогу.

Тави звал на помощь, но его голос затерялся в криках, реве огня и ветра. Тварь ворда, насев на упавшего, задвигалась с ужасающей, яростной легкостью. Прикрывающая живот легионера пластина заискрила под блестящими черно-зелеными клешнями.

Тави обнажил меч. Ему не пришлось напрягаться, призывая скрытых в алеранской стали фурий. Меч пронзил прижимавшую легионера лапу, двумя быстрыми ударами перерубил тонкую шею твари, а усиленный фуриями пинок не дал ее туше придавить собой беспомощного человека.

Тави торопливо улыбнулся ошарашенному алеранцу и вздернул его на ноги:

– Нечего валяться, солдат, еще работа есть. Прикроешь мне спину, пока доберемся до корабля?

Легионер ответил на улыбку и вытащил меч:

– Да, сударь. Спасибо, сударь.

Оба нырнули в густеющий дым, догоняя отступающих. Теперь и Тави бил кашель, дышалось с трудом. В тумане тенями мелькали создания ворда, показывались и тут же пропадали. В дыму пронзительно завизжали, на визг ответили другие; голоса, странно искаженные камнем, заметались между стенами.

Улицы наполнились рыком и ревом сражающихся канимов, верещанием ворда. Путь к причалу давался им с боем.

Сквозь едкую вонь пожара вдруг пробился запах соленой воды, смолы, рыбы – так пахли все знакомые Тави гавани. Улица вывела легионеров к причалу, где их ждали корабли. Зарево горящего наверху города осветило бы дорогу и без расставленных вдоль мола фонарей. Тави уже слышал Маркуса и других центурионов, считающих поднимавшихся на борт людей.

– Стройся за мной! – крикнул Тави. Не убирая меча в ножны, он принялся выстраивать последних легионеров лицом назад: копейщики встали во втором ряду, блестящие наконечники их копий торчали сквозь стену щитов.

Он едва успел. Ворд вырвался на них из дыма – полдюжины лягушек, скакнув из черных клубов, напоролись на сталь и доспехи изготовившегося к бою легиона. Едва люди построились, Тави приказал трем сохранившим жезлы центурионам возглавить отряды обороны, медленно отступавшие к сходням и прикрывавшие своих всходящих на палубы товарищей.

Корабли отчаливали по мере наполнения, разворачивались, чтобы проплыть по морскому каналу к выходу из гавани. Маленькие алеранские корабли справлялись легко, а вот большие канимские едва вписывались в канал, поэтому гавань пустела мучительно медленно. Иначе и быть не могло. Одна ошибка – и затонувшее в канале судно заперло бы всех отставших. При самой бешеной спешке, когда корабли шли буквально носом в корму, до выхода на причалы последних отступающих прошло не менее часа. И все это время дым густел, а огонь приближался.

Тави задержался рядом с Маркусом, который отсчитывал последнюю тысячу на полдюжины поспешно причаливающих и спускающих сходни кораблей. «Слайв» шел последним, ему достался самый конец причала, но Тави уже видел стоящую на носу Китаи.

Пересчитав людей в последней шеренге, Тави приказал им по одному подниматься на палубы, а сам с полудюжиной оставшихся и Маркусом стал медленно пятиться по камням причала перед маячившими в дыму гигантскими лягушками – те научились осторожности, после того как час бессильно колотились в щиты.

Осталось сорок шагов, последние легионеры погрузились, корабли сбросили причальные концы. Двадцать шагов. Десять…

В пяти шагах от сходен «Слайва» что-то мертвой хваткой вцепилось Тави в колено и сбросило с причала в холодную воду. Тави забился в ледяной тьме, тяжесть доспехов камнем тянула на глубину.

Существо, вцепившееся ему в ногу, и не думало отпускать. Огромная рука обхватила Тави за талию. В локоть, в щель над наручем, впились острые зубы, рванули, встряхнули все тело.