Фуриозо

— Да, я знаю, Еврейская часовня на кладбище Норра Бегравнигплатсен. Я думаю пойти. Хочешь, поедем вместе?

— Да, я не против. Я все равно собиралась поехать на машине. Вендела тоже едет.

— О’кей. Тогда я с вами, если Вендела не возражает, — сказал Понтус. — Кстати, я учился в одном классе с Луизой Армсталь в школе «Адольф Фредрик».

— Вы продолжаете общаться? — спросила Эбба, быстро подсчитав, что он на четыре года моложе ее.

— Нет. Я не видел ее много лет. Мы только пару раз здоровались, и все, — ответил Понтус. — А Рауля я видел зимой в концертном зале «Грюневальд».

Это после того концерта у Хелены с Раулем было свидание в его номере.

— Я тоже была там.

— Правда? Как же я тебя упустил?

Эбба почувствовала, что краснеет, но ее спасло появление Венделы.

— Понтус! Что ты тут делаешь?

Вендела подбежала к Понтусу и тепло обняла его.

— Вендела, сколько лет, сколько зим!

— Понтус — наш новый шеф, — пояснила Эбба. — Он заменит Карла-Акселя.

Вендела не скрывала своей радости:

— Правда? Как здорово! Мы будем работать вместе!

Она шутливо толкнула его локтем в бок и послала игривый взгляд.

Понтус любезно улыбнулся ей, но потом демонстративно сложил руки на груди, чтобы ясно дать понять девушке, что теперь между ними совсем другие отношения, чем в полицейской школе.

— Понтус был моим руководителем в школе, — восторженно сообщила Вендела.

— И был тебе как отец… — добавила Эбба. — Какое совпадение. А я была его преподавателем. Забавно, не правда ли?

Эбба почувствовала его смущение. Да, добром все это не кончится, подумала она.

— Я бы хотела поговорить о деле Рауля Либескинда. Не мог бы ты зайти ко мне в кабинет, Понтус? — спросила она и поспешила добавить: — Ты тоже Вендела.

В своем кабинете Эббе было гораздо комфортнее, и, присев за стол, она уверенно спросила:

— Так ты знаешь Луизу Армсталь? Может, и Рауля тоже знал?

— Только Луизу, — ответил он.

— И какого ты о ней мнения? Ей можно доверять?

— Она подозреваемая?

— Типа того.

Типа того? — обругала она себя. Она же никогда не употребляет такие слова.

Понтус потер подбородок:

— Странно. Это меня удивляет.

— Почему?

— Я всегда воспринимал Луизу как открытого и искреннего человека. По крайней мере, такой она была в школе. К тому же она не способна на подлость. Благородные, они все такие.

— Да неужели? — запротестовала Вендела, имитируя финляндский шведский Понтуса.

Тот криво улыбнулся:

— Извини, хотел тебя поддразнить.

— Ты ничуточки не изменился, — ответила Вендела.

— Лучшее — враг хорошего, — улыбнулся Понтус.

— Вернемся к Луизе, — перебила их Эбба. — Как ты считаешь, Луиза способна на убийство?

Понтус задумался.

— Сложно сказать. Разве не каждый способен на убийство? Когда у него есть мотив.

В дверь постучали.

Вендела встала, чтобы открыть. За дверью оказались господин и госпожа Либескинд в сопровождении практиканта. Эбба предложила им присесть. Понтус представился, дипломатично избегая встречаться с Эббой взглядом, и вышел из кабинета. Эбба снова выразила свои соболезнования и поблагодарила родителей Рауля за то, что они смогли прийти.

— Вы, разумеется, хотите узнать, как идет расследование. Я могу вам ответить, что у нас наконец-то начинает складываться картина произошедшего, но пока нет главного подозреваемого. Мы должны быть полностью уверены, прежде чем укажем на кого-то пальцем.

— Значит, подозреваемые у вас есть? — спросила Рут, заглядывая ей в глаза.

— У меня есть кое-какие соображения, но я хотела бы услышать вашу точку зрения. То, что я сейчас скажу, может вас шокировать, но, к сожалению, мне придется это сказать. Я не знаю, как смягчить свой вопрос, и заранее прошу у вас прощения за боль, которую он вам причинит. Вы лучше всех знали Рауля, он был вашим сыном… — Она кожей ощущала тревогу родителей скрипача. — Как вы считаете, что стало причиной смерти Рауля? У кого были мотивы убить его? Нет, конечно, Рауль не заслужил такого ужасного конца, но, может, он был замешан в чем-то, что могло вызвать у кого-то желание убить его…

Она замолчала и посмотрела в сторону, чтобы не давить на стариков. В том, что ее вопрос вызвал у родителей шок, не было никаких сомнений.

— Знали ли мы своего сына?.. Конечно знали, но он был взрослым человеком, а взрослые дети не все рассказывают своим родителям… — робко начал Леонард.

Рут всплеснула руками:

— Он был среди друзей! Как такое возможно! Анна часто бывала у нас в гостях, когда они были помолвлены. А Луиза нам как дочь…

Старики говорили на безупречном шведском, но все равно с легким славянским акцентом, указывавшим на то, что приехали они из Восточной Европы: Леонард, возможно, из Польши, а Рут, скорее всего, из Венгрии. Много евреев перебрались в Швецию во время Второй мировой. Может, они даже назвали сына в честь Рауля Валленберга.