Фуриозо

— Я решил сначала, что это мусорный мешок, и подошел поближе. И тут увидел человеческие руки. Тогда я бросился вниз его вытаскивать. Было чертовски скользко. Я сам чуть шею не сломал, пока пытался его ухватить. А какой он был тяжелый! Мне пришлось подтянуть его к месту, где скалы были более пологими, и вытащить на берег.

— Что вы подумали, когда поняли, что это Рауль Либескинд?

— Подумал?.. Я удивился, конечно.

— Вы хорошо ладили?

Шель скривился:

— Ладили? Что вам сказать? О покойниках ведь или хорошо, или никак… Но честно говоря, я его терпеть не мог.

Вот как, подумала Эбба. Первый человек, который не заливается дифирамбами Раулю Либескинду. Интересно.

— Почему же?

— Мы пару раз работали вместе, и он был просто невыносим. До него никак не доходило, какой это тяжелый труд — подготовить все необходимое для звукозаписи. И благодарности от него век не дождешься.

— Он был с вами груб?

— Да не то чтобы… скорее вечно был недоволен нашей работой и заставлял переделывать по сто раз… Ну и мог ляпнуть что-нибудь, не подумав… но это все от незнания… Звукозапись — это дело такое… Иногда лучше сделать паузу или сыграть другой кусок, чем по сто раз пытаться сыграть проблемный…

— Вы пытались сделать искусственное дыхание?

— Какое дыхание? Он же был мертв-мертвешенек.

— Когда появились другие?

— Каролина как раз искала его по всему острову, звала… Она прибежала первой. А за ней появилась Анна. Она бросилась на тело, а Каролина ее оттащила… и они начали драться… — Шель покачал головой и улыбнулся: — Как они дрались! Просто женский бокс какой-то. Я пытался их разнять. Но Анна упиралась, и сдвинуть ее с места было не так-то просто. Каролина его все целовала. Не знаю, может, пыталась сделать искусственное дыхание. Потом пришла Хелена и тоже начала их разнимать. Так что ей тоже попало от Каролины. Но Хелена оказалась стойкой. Прорвавшись к телу, она проверила, жив он или мертв. А потом отошла метра на два к скалам и просто стояла там и смотрела на море. — Шель потянулся за бутылкой колы на полу. — А последней спустилась Луиза. Она была белой как мел. Тело она не трогала. Только стояла и смотрела. А потом набрала сто двенадцать на мобильном.

— Его кто-нибудь искал?

— Не знаю, да и знать не хочу.

— Почему?

— От него бабы шалели…

Эбба вопросительно изогнула бровь.

— Они мне все уши этим мужиком прожужжали. Я их знаю много лет. С Луизой записал кучу пластинок, да и других в квартете тоже знаю. Кроме, Каролины, конечно. Она новенькая. Но это они постоянно ругались.

— Рауль и Каролина?

— Нет, Каролина и Луиза.

— В присутствии Рауля?

— Эээ… вы, наверно, не в курсе…

— Просветите меня.

— Не хочу совать нос в чужие дела, но Луиза… Она лесбиянка…

— Это нам известно. Продолжайте.

— И встречалась она с Каролиной, насколько мне известно… Около года…

Вендела закашлялась. Эбба бросила вопросительный взгляд в ее сторону, но Вендела только покачала головой.

— И какое отношение это имеет к Раулю?

— Я не знаю, когда это началось, потому что мы с Яном приплыли позже из-за шторма. Мы приехали вчера утром. И нашли тут змеиное гнездо.

— А именно?

— Каролина с Луизой не разговаривали. И сразу было понятно, у кого рыльце в пушку… и не только рыльце…

Шель рассмеялся собственной шутке, но резко замолчал, сообразив, что смеется он один. Другие шутку не оценили. Строго взглянув на него, Эбба спросила:

— Если я поняла правильно, то отношения между Луизой и Каролиной ухудшились из-за присутствия Рауля Либескинда?

— Рауль с Каролиной делали вид, что ничего не происходит. Но видно было, что они без ума друг от друга.

Эбба скрестила руки на груди:

— Как, по вашему мнению, погиб Рауль Либескинд?

Шель вздохнул:

— Вопрос по существу, комиссар. Но если вы думаете, что я вам сейчас покажу убийцу, то ошибаетесь. Все, что я знаю, это то, что я нашел тело Рауля в воде вчера вечером. И мне уже одного этого хватило.

— Вы сами произнесли слово «убийца», — серьезно заметила Эбба. — Это сильное слово.

— А зачем тащить сюда половину состава полиции из Стокгольма, если это не убийство? Кто же тогда будет стеречь футбольных фанатов?

Эбба усмехнулась:

— Если вы думаете, что уголовная полиция должна заниматься футбольным хулиганством, то следует провести внеочередное заседание министерства юстиции. — И она протянула ему руку: — Спасибо за разговор.

Шель пожал протянутую руку и вернулся к своему занятию. Когда Эбба с Венделой вернулись в кухню, Анны там уже не было. У Эббы раздался сигнал мобильного, и она достала его из кармана, чтобы прочитать сообщение.

— Итак, — взмахнула руками Вендела, — у нас тут просто какой-то Эдем в стокгольмских шхерах. У нас есть Адам и Ева… ой, прости, Ева и Ева… и тут появляется Адам и искушает запретным плодом.

— Змей-искуситель, — согласилась Эбба, набирая ответное сообщение, — и слово еще не стало плотью, а с неба уже падают саранча и черепахи.

— Черепахи… Ммм… будем обедать или сначала еще кого-нибудь допросим? — поинтересовалась Вендела.

У Эббы соскочил палец, и эсэмэска отправилась недописанной.