Фуршет в эпицентре рая

— Одного из них Вы знаете, Элис, — сказал гроссмейстер. — Это Штейн, друг Вашего отца. Второй не менее великий, — композитор Ленц — создатель музыкального генератора. Это великие люди. Их разум несколько пошатнулся от пыток, но профессиональные способности не пострадали. Штейн прошёл через "шахматную пытку", — ему зажимали уши шахматной доской, били конём по голове, сажали на шахматного слона. Время пытки отмеряли шахматными часами до падения флажка. Что касается Ленца, — последнего романтика Братства терзали его же изобретением, — "нотным червём патриотизма".

II

Крогиус рассказал Элис то, что безуспешно пытались понять профессиональные шахматисты, наблюдая за всемирным триумфом хмурых гроссмейстеров Поп Державы, больше похожих на дзюдоистов.

Шахматы являлись одной из самых популярных игр в Братстве. Ход шахматной партии был, наверное, единственным процессом, который, до определённого момента, никак не контролировался государством. Блестящие гроссмейстеры традиционно делили первые места с игроками других стран на соревнованиях в Нектарии. Но продолжалось это недолго. Тот факт что шахматисты могли свободно попадать в Нектарию был использован службой безопасности Братства.

Первоначально шахматистов вербовали и пытались научить всем премудростям шпионской работы. Очень скоро стало понятно что они не способны освоить даже базовые вещи. Кроме того, отключение Братства от всемирного шахматного интерфейса плачевно сказывалось на результатах, которые показывали гроссмейстеры горе-шпионы на международных соревнованиях в Нектарии. Возникла угроза полной потери лидерства в этой области.

Именно тогда решилась судьба близкого друга Профессора. Штейн был одном из самых неординарных математиков специализирующихся в теории игр и страстным любителем шахмат. Уровень его игры был посредственным, но открытие, сделанное в шахматной игре стало грандиозным событием.

Когда в качестве наказания за похищение управленца из Нектарии Братство отключили от шахматного искусственного интеллекта, Штейну пришла в голову безумная идея. Он хотел послужить своей стране и вернуть потерянный шахматный престиж.

Если шахматы — игра с чёткими правилами и конкретной целью без каких либо вероятностей, то наилучший ход должен быть закодирован в самой позиции и может быть вычислен математически. Штейн решил найти формулу, которая бы рассчитывала правильные ходы в шахматной партии.

Ему удалось найти шокирующую закономерность, проанализировав на квантовом компьютере почти все сыгранные партии второго тысячелетия. Правильные ходы можно было вычислять путём математических преобразований используя информацию, хранящуюся в каждом поле шахматной доски. В конечном итоге всё сводилось к перемножению матриц. Обычный человек при определённой тренировке вполне мог проводить эти вычисления в уме. Открытие сделанное Штейном сводило на нет шахматные нейронные сети на разработку которых ушли десятилетия во всём мире.

Штейн обезумел от собственного открытия и под воздействием эмоций опубликовал статью, описав общую идею не раскрывая формулы. Не прошло и дня как он пропал. Чем мог заинтересовать сильных мира сего математик, сделавший гениальное открытие в шахматах понимали лишь немногие.

То что произошло со Штейном было следствием его политической близорукости. Сразу же после публикации статьи за ним пришли агенты службы Безопасности Братства. Математику объяснили что открытая им шахматная формула, если она действительно верна, является достоянием страны, а он сам должен проследовать для проведения эксперимента. Штейн искренне не понимал какая могла быть связь между формулой игры в шахматы и национальной безопасностью. Но спецоперация "Цейтнот" уже шла полным ходом.

Штейна привезли в секретное отделение "Кричащей Тишины". В комнате, куда он был доставлен для проведения эксперимента, стоял шахматный стол. Рядом со столом находились три человека. Двух из них он узнал. Это были всемирно известные шахматисты, — гроссмейстеры Лурье и Бельман. Они мрачно посмотрели на Штейна. Третий человек также был шахматистом, Штейн видел его на одном из соревнований, но не мог вспомнить фамилию. Агент, взявший математика в разработку, представил игроков друг другу. Третьего шахматиста звали Лавуазье.

— Ну что же, мистер Штейн, — начал агент. Вы находитесь в приятной компании среди своих, можно сказать, коллег. Как видите мы не предлагаем ничего страшного, — просто сыграть партию в шахматы в приятной компании. Наш с Вами дальнейший разговор будет строиться в зависимости от результата. Спешить Вам некуда, кофе, чая, виски, сигары, — всё в вашем распоряжении, — просто нажмите кнопку и Вас немедленно обслужат. Я удаляюсь чтобы не мешать Вам творить. Можете приступать. Он вышел оставив шахматистов одних. Лурье зло посмотрел на Штейна.

— Скажите, зачем вы всё это придумали? — спросил он со злобной интонацией. Вам хочется скандальной славы или Вы просто сумасшедший? Формула в шахматах!? Это же бред! Вы, как нам сообщили играете на уровне начинающего, так?

— По сравнению с вами, да, — еле промолвил Штейн.