Футарк. Третий атт

Легионер смерил его презрительным взглядом, выразительным жестом дал понять, что никакого отношения к этому булыжнику гордые римляне не имеют, царственно запахнулся в плащ и удалился с высоко поднятой головой.

— Но что же тогда…

— А-а-а… — присмотревшись, хлопнул себя по лбу Харальд. — Эй, Бьярни! Бьярни, ты куда спрятался?

— Тут я! — отозвался от входа гулкий бас, и, раздвинув остальных призраков, нам явился помянутый Бьярни.

Он оказался выше Харальда головы на две и примерно в три раза шире. Клянусь, его бицепс в обхвате был… ну, пожалуй, как талия тетушки Мейбл. Без корсета. И нет, я не преувеличиваю! Должно быть, среди предков этого гиганта затесались пещерные медведи или там каменные великаны…

— Бывает, тело слабо, но дух силен, — объяснил Дональд, видя мое удивление. — Бьярни и в живом виде мог поднять над головой вола и пробежать с ним пару миль, а еще он был прорицателем, вот после славной смерти и того… возвеличился. Погляди-ка, Бьярни, похоже на твоё имущество?

— Похоже, — кивнул тот, посмотрев на фотографию. — Ну точно, это я тогда по пьяни руны-то рассыпал, а потом манназ не досчитался, пришлось новые делать… Точно, мой.

— Руны? Такого размера? — не выдержал я: булыжник был размером с мой кулак, не меньше.

— А что? — не понял Бьярни. — Мелкие не ухватишь, а такие мне в самый раз! Да и для пращи годятся, мало ли, дичину какую подбить…

Я счел за лучшее промолчать, а вот археолог не удержался.

— А как же орел? — он показал второе фото.

— А это я чайку детишкам накарябал, — подумав, вспомнил Бьярни.

— Он у нас мастер изобразить чего-нибудь, — ласково сказал Дональд и ткнул его в бок. — Помню, завидев носовую фигуру его работы, чужие корабли драпали против ветра впереди собственного визга…

— Славные были деньки! — согласился Харальд и окинул взглядом собравшихся. — Ну, нам в самом деле пора! Бывай, потомок, молодец, что не забываешь…

Я вежливо кивнул.

— Счастливого Йоля, хо-хо-хо! — добавили предки хором и растворились в порыве ледяного вихря.

Свечи вновь (сами собою!) загорелись обычным пламенем, тёплым и ясным, и только иней на полу и на спинках скамей говорил о том, что в церкви только что побывали призраки.

— Надо бы поднять отца Уайта с пола, простудится ведь, — сказал кто-то и нервно хихикнул.

Началась суета, а я вышел наружу. Неподалеку реял Хоггарт с семейством — мы обменялись приветствиями.

Я посмотрел вверх — уже стемнело, шел снег, издалека доносились истошные вопли вразумляемой предком миссис Ходжкин, и на душе было легко и спокойно, будто на меня в самом деле снизошел дух Рождества…

ЛАГУЗ [6]

Лагуз — рискуют люди

на утлой лодчонке

средь бескрайнего океана,

дикие волны морские,

как кони, узде не послушны.

(Древнеанглийская руническая поэма)

1.

После снежной зимы наступила прохладная весна, а за ней дождливое лето. Будто стремясь наверстать упущенное в прошлом году, природа разверзла небесные хляби, и прогулки мои то и дело приходилось откладывать. Затем я подумал, что этак все лето просижу взаперти, заказал себе зонт попрочнее, наисовременнейшие водонепроницаемые сапоги и дождевик и продолжил смущать взоры обитателей Блумтауна и окрестностей, разгуливая по округе в любую погоду.

Ларример ворчал, мол, я уже не мальчишка, чтобы бегать по лужам: этак можно нажить ревматизм, подхватить воспаление легких или что похуже, — но я отмахивался.

В один из таких пасмурных дней, когда тучи низко опустились над Блумтауном, а в воздухе висела мелкая морось, я привычно вышел из дома. На сей раз по делу: мне нужно было на вокзал. Так-то бы я с удовольствием прошелся пешком, но мои гости вряд ли оценили бы прогулку в таких условиях с багажом наперевес.

Мелкий дождь перешел в тропический ливень. Я ехал медленно, не ожидая встретить никакой помехи на дороге, а потому удивился, когда мне навстречу вдруг показался автомобиль. Серебристый капот, медленно выдвигавшийся из пелены дождя, казался бесконечным, он походил на блестящую спину громадного обитателя глубин, поднявшегося из морской пучины с приливом…

Заглядевшись, я едва успел затормозить — капоты разделяло буквально несколько дюймов. Вот это, я понимаю, была бы сенсация для блумтаунской прессы: на совершенно пустом вследствие непогоды перекрестке столкнулись два лимузина!

Кстати, чей бы это мог быть «роллс-ройс»? Вроде бы визита особ королевской крови мы не ожидали…

Тут кто-то в дождевике с поднятым до ушей воротником постучал в стекло, и я опустил его.

— Вик, ты, может, сдашь назад? — произнес Сирил, ухмыляясь во весь рот. — Иначе мы тут не разъедемся.

Хорошо, что рядом не было дам: от неожиданности я высказался совсем не куртуазно.

— Ты откуда взялся? — пораженно спросил я, хотел было выскочить из автомобиля, чтобы пощупать кузена и убедиться в его материальности, но вовремя вспомнил о дожде. Нет, я не опасался промокнуть, просто не желал ехать встречать гостей, напоминая водяную крысу.