Футуризм и безумие (сборник)

Психологическая основа эгофутуризма может быть выражена словами одной из великих теней прошлого – Макса Штирнера: «Ищите самих себя, станьте эгоистами, и пусть каждый из вас обратится во всесильное “я”!»…[35] Но деятельность эгофутуристов не есть философская, или метафизическая борьба, их творчество не выходит из пределов искусства – и если эгофутуристы останутся эстетами, если тепличная атмосфера декадентского квиетизма не вытолкнет их из тюрьмы слова, как такового – то их постигнет преждевременная смерть. Люди, убедившиеся в смерти искусства, должны отвергнуть его совсем, должны выйти из пределов словесной жизни на темные поля безумия, одиночества, подполья, религии, всего, что угодно, только не слова, которое есть смерть для всякой души и для всякой веры… Признавая эту истину, которую я подчеркнул в конце моей первой книги[36] – эгофутуристы однако не отделимы от чистого искусства, и их анархия есть больше разрушение старых канонов искусства, чем – жизни… Таким образом, они стремятся к оживлению трупа. Но как ни размалевывай и ни гальванизируй мертвеца, труп останется трупом!

Прошлое исчерпано – утверждают эгофутуристы – слово мертво, язык убит и опошлен, нет средств для выражения тайн души, каждое произнесенное слово теряет обаяние таинственного, внесловесного и внемысленного творчества, которое предшествует опошляющему акту слова, последнее становится только скучной и привычной ложью. Нужно творить новое слово, новый язык, новые методы искусства… Но как творить и из чего творить? Тут может прийти на помощь только гений. Гений создаст язык будущего, понятный только немногим посвященным, гений откроет новые средства творчества и сразу же покончит с традициями и авторитетами… Такого гения должен произвести XX век, он, может быть, выполнит то, о чём мечтали безумцы слова, начиная от французских декадентов и кончая Василиском Гнедовым, но пока у эгофутуристов гения нет, и если И. Северянин взывает: «я гений Игорь Северянин», то это звучит только литературно, то есть лживо… у них даже нет порядочных талантов, вот почему их «созидание ритма и слова» производит такое мизерное впечатление. В этом отношении они уступают русским символистам. Если последние выковали новый язык, который теперь проник всюду, которым даже злоупотребляют газетные репортёры, – то это произошло благодаря талантливости Брюсова, Вяч. Иванова и Андрея Белого… Футуристы подобными талантами пока не обладают, и все, что сделано в этом отношении Игнатьевым, В. Гнедовым и Александром Кручёных, не столько талантливо, сколько дерзко и безумно! И здесь теория футуризма победила самое творчество. Теория эта прекрасна, неоспорима, даже талантлива, здесь мысль Тютчева о живости слова, идея Верлена о замене слова музыкой – получили своё дальнейшее логическое развитие. Вот как выражена эта теория главой эгофутуризма – Ив. Игнатьевым.