GA 283. Сущность музыкального переживания тона в человеке

В мире искусства можно наблюдать удивительные вещи, которые делаются для оккультиста понятным совсем по другому, чем для обыкновенных людей, ибо он прозревает их происхождение. Я приведу тут в качестве примера две картины Леонардо де Винчи, которые висят в парижском Лувре. Одна из них изображает Вакха, а другая — Иоанна Крестителя. Обе эти картины являют зрителю одно и то же лицо; следовательно, художником для обоих картин была использована одна и та же натура. Тем не менее эти картины совершенно различны между собой, но не по внешнему сюжетному признаку, а в силу своей мистерии света, осуществляемой в них; почти исключительно на действии, передачей света. В картине, изображающей Вакха — своеобразный, переходящий в красноватое мерцание, свет, как бы изливаемый телом. Создается впечатление, как если бы тело сначала впитало в себя свет, и это гласит об изобильной телесности, знаменательной для натуры Вакха. А затем, после того как его тело как бы впитало в себя свет, оно словно изливает его обратно окрашенным плотским изобилием Вакха. Наоборот, картина, изображающая Иоанна Крестителя, отличается чистым желтоватым красочным тоном. Создается впечатление, как если бы краска только касалась тела, как если бы оно не впитывало в себя свет, позволяя ему только обрисовать формы тела, но не желая ничего принять в себя извне. Это есть совершенно бессмертная телесность, совершенно чистая, совершенно целомудренная, которая является зрителю на этой картине.

Все это понимает окультист. Но только не нужно думать, что художнику всегда более или менее понятно то, что так таинственно вложено в его произведения. Следы его астральных визионерских переживаний не нуждается в проникновении вплоть до физического сознания художника для того, чтобы жить в его произведениях. Леонардо да Винчи, верно, не знал тех оккультных законов, по которым он создавал свои картины (до этого он не доходил своим сознанием), но он следовал этим законам, исходя из своего инстинктивного ощущения.

Итак, мы видим в живописи тень, след, отпечаток астрального мира в нашем физическом мире. Наоборот, музыкант наколдовывает душу более высокий мир, он наколдовывает деваханический мир — вносит его в мир физический. Если мы где–либо оказываемся в состоянии воспринять своего рода тень, иметь предвкушение деваханического мира, то это имеет место в мелодиях и гармониях музыки, в их воздействии на человеческую душу.

Тут нам еще раз надо вернутся к существу человека. Мы находим в нем прежде всего физическое тело, затем — эфирное тело, потом — астральное, наконец — Я, которое человек впервые стал сознавать к концу атлантического периода.

Когда человек спит, тогда его астральное тело с душой ощущающей отделяется от низшего существа человека. В постели лежит физический человек, связаный со своим эфирным телом. Все другие части его существа отделяются и живут в астральном и деваханическом мире, душа воспринимает в себя мир музыкальных тонов. При своем пробуждении от ночного сна человек каждое утро фактически оказывается пронзенным музыкальным, можно сказать, морем музыкальных тонов. И если человек имеет свою физическую натуру так расчлененную, что он может следовать этим впечатлениям, полученным в состоянии сна (причем вовсе не требуется, чтобы сам он знал об этом), тогда, значит, у него — музыкальная натура. Музыкальное чувство удовлетворенности покоится ни на чем ином, как на верной согласованности тех гармоний, которые человек принес из потустороннего мира, с музыкальными тонами и мелодиями здешнего мира. Если музыкальные тона этого внешнего мира соответствуют музыкальным тонам того внутреннего мира, тогда мы получим музыкальное чувство удовлетворенности. Для искусства музыка особенно большое значение имеет взаимодействие души ощущающей и тела ощущений.

Надо вспомнить, что все сознание возникает из своего рода преодоления внешнего мира. То, что вступает в сознание человека как наслаждение, как радость, означает победу духовного над просто телесно–живым, означает победу души ощущений над телом ощущений. Для человека, пробуждающегося от сна с внутренними музыкальными вибрациями, есть возможность дать сильнее зазвучать этим тонам и таким образом смочь ощутить победу души ощущающей над телом ощущений, так что душа оказывается в состоянии почувствовать себя сильнее тела. Всегда при воздействии, оказываемом минором, можно воспринять, как вибрациях тела ощущений оказываются сильнее, тогда как при мажорном тональности сильнее вибрирует душа ощущающая и берет верх над телом ощущений. Как только вступает малая терция чувствуется печаль души, свидетельствуя о том, что тело ощущений берет верх над ней; когда же звучит большая терция, то она возвещает о победе души.