Гадюшник

Эти самые персоны, уютно устроившись в просторном конференц-зале Бундесбанка, в настоящий момент потягивали разные прохладительные напитки, улыбались, непринужденно болтали и ждали начала заседания. Баррингтон устроился рядом со своим коллегой из Банк де Франс Жаном Клодом Барбизьером. Старые приятели, они оживленно беседовали, ничем не выказывая все нарастающего внутреннего напряжения.

Две минуты спустя герр Мюллер, президент Бундесбанка, стерев с лица улыбку, открыл встречу.

Разговоры смолкли. Представители Франции, Соединенного Королевства, Соединенных Штатов, Японии и Канады с вежливым любопытством разом подались вперед. Вся минувшая неделя прошла в напряженном ожидании, и вот сейчас станет ясно, зачем их так срочно собрали во Франкфурте. Президент Итальянского банка Джанкарло Катанья сидел словно аршин проглотив, проклиная табличку «Не курить» и мечтая хоть бы разок затянуться. Нервы у него после разговора с Фиери и так были натянуты как струна, а тут еще этот угрюмый немец…

Герр Мюллер, умница и здоровяк под два метра ростом, положил могучие руки на гладко отполированную поверхность стола красного дерева, перенеся на них всю тяжесть тела, и оглядел собравшихся. Агрессивно выставив вперед подбородок, он последовательно переводил взгляд с одного на другого, словно ястреб, выбирающий жертву.

Завершив обзор, Мюллер еще немного помолчал, как бы готовясь к началу спектакля, и наконец заговорил. Он благодарен за то, что, хотя приглашения были разосланы буквально в последний момент, всем удалось приехать; он выражает надежду, что не слишком нарушил рабочее расписание уважаемых коллег. Дело срочное. С этим словами Мюллер с шумом выдохнул, как человек, согнувшийся под гнетом разнообразных проблем, и на целую октаву понизил голос.

— Всем нам известно, какую, нередко разрушительную, роль играют на рынках слухи. — Все дружно закивали. — А до меня как раз дошел один весьма неприятный слух. — Мюллер широко раскинул руки и принялся сосредоточенно изучать кончики пальцев. — Нам всем известно имя английского финансиста Ричарда Зандера: личность незаурядная, особенно в том, что касается внешнеторговых сделок. Ну так вот, пара журналистов принялись что-то вынюхивать. Они знают — или им кажется, что знают, — две вещи. Первое: Зандер — исключительно удачливый финансист. Второе — он весьма близок целому ряду министров финансов и ведущих банкиров, включая и меня самого. Журналисты эти — сотрудники одной английской газеты — сопоставили данные факты, и, хотя статья еще не написана, есть все основания полагать, что они близки к финишу. Насколько мне известно, они клонят к тому, что связи Зандера весьма подозрительны, что он слишком близок к людям, определяющим финансовую политику. — Мюллер сделал паузу и снова обвел взглядом присутствующих. Те, не спуская с него глаз, хранили напряженное молчание. — Полагаю, нет нужды специально оговаривать, какими последствиями все это может быть чревато. — Мюллер снова умолк и неожиданно широко улыбнулся: — Ну, мне-то понятно, что все это совершенная чушь. Журналисты просто гоняются за сенсацией. И все же кое-какие меры предосторожности не помешают — мы говорили об этом с Энтони Баррингтоном, и оба на том сошлись. Ничего особенного — просто стоит, быть может, немного отдалиться от Зандера. Меньше всего нам нужен даже намек на скандал, тем более что все мы работаем так, что, я уверен, и комар носа не подточит. — Присутствующие согласно закивали. Напряжение за столом немного спало. — С другой стороны, Зандер, разумеется, малый очень полезный. Это крупный меценат, он уже потратил более ста миллионов долларов на разные благотворительные акции. И совсем не хотелось, чтобы его имя трепали в газетах. Работает он честно. Просто финансовый гений. — Мюллер пожал плечами. — Но журналисты, вы знаете, народ завистливый, особенно англичане. Вот они и начали охоту на Зандера. Так что некоторая осторожность будет только во благо — и для Зандера, и для нас самих. — Мюллер откинулся на спинку стула и ослепительно улыбнулся. — Вот, собственно, и все, что я хотел сказать по этому поводу. Но коль скоро уж мы собрались, давайте потолкуем и о чем-нибудь более существенном.

Через полчаса совещание закончилось принятием согласованного решения. Участники пришли к выводу, что курс фунта стерлингов занижен. В Соединенном Королевстве наблюдается оживление экономики, пессимизм, проявляемый рынком, необоснован, и потому, заметил герр Мюллер, было бы разумно подтолкнуть его в нужном направлении, иначе говоря, уже сегодня осуществить ограниченную интервенцию в целях поддержки фунта.