Гагарин в Оренбурге

И, действительно, с первых дней начал учиться охотно, с увлечением, добросовестно относился ко всем изучаемым предметам. Среди курсантов были и такие, которые считали главными только специальные дисциплины, остальное-де само собой приложится.

Помню, один из курсантов, имея хорошие оценки по летной подготовке и материальной части, на занятиях по истории КПСС получил неудовлетворительную оценку. В перерыв его плотно окружили товарищи, упрекали, что он подвел все отделение.

Надо было видеть Гагарина, всегда добродушного, веселого, как он преобразился и гневно бросил:

— Ты что, собираешься стать воздушным извозчиком, а не летчиком-офицером Советской Армии?

Обескураженный этим резким прямым вопросом парень сник и густо покраснел.

…Казалось, Юрию учеба давалась легко и он все как бы схватывал на лету, но за этим крылась большая работа. Он дорожил каждой минутой самоподготовки, и в личное время его можно было видеть с учебником или книгой. Он не стеснялся и подойти лишний раз к преподавателю, если что-то ему в теме было не ясно.

Со всей серьезностью Юрий Гагарин готовился к занятиям по дисциплинам: «Партийно-политическая работа в Советской Армии» и «Основы воинского воспитания». Чувствовалось, он готовит себя к самостоятельной работе офицера-воспитателя. И здесь, в училище, среди товарищей был признанным вожаком: редактор боевого листка, агитатор, секретарь комсомольской организации, хороший спортсмен. Недаром он долго считал себя «сыном могучего комсомольского племени». Любую работу он всегда доводил до конца, делал все увлеченно, с присущей ему энергией.

Уже в курсантские годы обширен был круг его интересов. Он хотел знать о самых главных событиях и в жизни страны, области и города, в котором учился. Как-то в библиотеке спросил, нет ли у меня книги о Плещееве, потом увлекся историей Оренбурга, много расспрашивал о восстании под руководством Емельяна Пугачева.

А годы были полны событиями! В Оренбуржье, как и в других восточных областях, шло освоение целинных и залежных земель. И Юрий буквально забрасывал нас, преподавателей, вопросами: какая применяется техника, сколько комсомольцев города поехало на целину, будут ли посылать военнослужащих!

По-хорошему завидовал упорству, настойчивости первоцелинников. Когда узнал, что дочь офицера Стацюка А. П., комсомолка, уехала на целину, сказал:

— Вот это молодец! С характером девушка! Комсомольцы должны быть там, где труднее! Хлеб нужен стране.

…Что-то было корчагинское в этом невысоком, упорном пареньке! Когда 12 апреля 1961 года я услышал, что в космосе Юрий Гагарин, подумал: не тот ли, не наш ли! Космос был передним краем, а Гагарин не мог не быть там, где труднее. В этом весь его характер.

С. Коднер ЛЕТАТЬ — ЗНАЧИТ ЖИТЬ

Обычно преподавателю надолго запоминается либо очень способный курсант, либо тот, кто принес ему немало беспокойства, с кем пришлось трудиться особенно много. Юрий Гагарин относился к первым. В то время я вел занятия по конструкции и эксплуатации двигателя самолета. Сержанта Гагарина помню всегда подтянутым, стройным, в аккуратно пригнанном, отутюженном обмундировании. Отличался Юрий и еще одним качеством: умение логично, без лишних слов изложить мысль, увязать ее с практической стороной дела.

Классное отделение, возглавляемое сержантом Гагариным, было на курсе лучшим. Почему? Секрет весьма прост. Командир отделения хорошо знал своих подчиненных и очень много работал с ними.

С помощью сержанта Гагарина мне, как преподавателю, удавалось успешно решать многие учебные задачи. Вместе с ним распределяли мы курсантов по группам, в зависимости от степени их подготовленности организовывали дополнительные занятия. Сообща принимали меры к тем, кто по каким-либо причинам запускал учебу. Словом, он являлся моим надежным помощником во всех вопросах.

И еще об одной черте характера Гагарина хочется рассказать. Среди курсантов встречаются любители спорта, которые, участвуя в соревнованиях, пропускают уроки, а потом сваливают всю вину на состязания. Юрий, будучи первоклассным спортсменом, не терпел этого. Стоило кому-либо заикнуться об отставании в учебе, связанной с соревнованиями, как сержант Гагарин в упор спрашивал:

— А там, в воздухе, если случится что с двигателем, тоже будешь ссылаться на спорт? Нет, дружище, берись за ум, пока на твердой земле стоишь. В полете будет поздно.

Мысль Юрия, как и в его ответах на занятиях, предельно логична. С увеличением скорости полета летная работа становилась все труднее: как нигде нужны упорство, настойчивость, хладнокровие и мужество. Ну а без крепких и глубоких технических знаний немыслим современный авиатор, он не сможет летать. А летать для Гагарина уже в курсантские годы значило — жить. Таким я его и помню.

В. Беликов, бывший командир эскадрильи, подполковник запаса ВЫДЕРЖКА