Гай Мэннеринг

– Ты совершенно права, милая Люси, – ответил молодой наследник Элленгауэна, – и я верю, что с божьей помощью, которая нас до сих пор не оставляла, и с помощью добрых друзей, которые уже доказали свое великодушие, на этом закончатся все мои мытарства. Но я человек военный, и меня не может не волновать судьба шершавых, изъеденных червями камней этой цитадели. Если только овладевший всем этим негодяй посмеет тронуть хоть один камушек...

Тут его прервал Динмонт; он все время бежал за ними, но за поворотом его до последней минуты не было видно.

– Капитан, капитан! Вас ищут! Вас ищут! Та самая, ну да вы знаете кто!

И в то же мгновение Мэг Меррилиз, как будто выросшая из-под земли, поднялась наверх по ложбине и преградила им путь.

– Я думала тебя дома найти, – сказала она, – а застала только его одного (она указала на Динмонта). Но прав был ты, а я не права. Здесь нам надо было встретиться, как раз на том месте, где я в последний раз видела твоего отца.

Помни свое обещание и следуй за мной.

ГЛАВА 53

Она вошла и королю

Отвесила поклон.

Но не ответил ей Артур,

Глаза потупил он.

Она спросила: «Почему

Ты мрачен стал, как ночь?

Ты не гляди, что я страшна,

Ведь я пришла помочь».

«Свадьба сэра Гавэйна»

Прекрасная невеста сэра Гавэйна 309 , заколдованная злою мачехой, выглядела, вероятно, еще более дряхлой и безобразной, чем Мэг Меррилиз. Но вряд ли в ней была та дикая величественность, которую разгоравшееся воображение цыганки сообщало всем чертам ее лица, наделяя их какой-то особой выразительностью, и всей ее высокой, можно даже сказать громадной, фигуре. И рыцари Круглого стола не так были напуганы появлением отврати-

309 Гавэйн – один из двенадцати рыцарей Круглого стола в цикле романов о легендарном короле Артуре.

тельной старухи между «дубом и зеленым остролистом», как Люси Бертрам и Джулия Мэннеринг – появлением этой гэллоуэйской сивиллы на полях Элленгауэна.

– Ради бога, дайте что-нибудь этой ужасной женщине, и пусть она уходит, сказала Джулия, вынимая кошелек.

– Не могу, – ответил Бертрам, – мне нельзя ее обижать.

– Чего же ты ждешь? – спросила Мэг своим глухим голосом, который, казалось, стал еще более грубым и хриплым. – Почему ты не идешь за мной? Или ты думаешь, что час твой пробьет для тебя дважды? Или ты забыл клятву, которую ты мне дал: «где бы ты ни был, в церкви, на рынке, на свадьбе или на похоронах. .» – И она грозно подняла кверху свой костлявый палец.

Бертрам повернулся к своим перепуганным спутницам.

– Извините меня, я покину вас ненадолго. Я дал обещание пойти за этой женщиной.

– Боже мой! Дал обещание сумасшедшей! – воскликнула Джулия.

– Цыганке, которая отведет тебя в лес, к своей шайке, и там тебя убьют? – сказала Люси.

– Не пристало дочери Элленгауэна такие слова говорить, – сказала Мэг Меррилиз, сурово поглядев на мисс

Бертрам, – только злые люди зла боятся.

– Так или иначе, я должен идти, – сказал Бертрам, – это совершенно необходимо, подождите меня минут пять здесь.

– Минут пять? – повторила цыганка. – Может, и за пять часов не управишься.

– Слышите, что она сказала? – воскликнула Джулия. –

Ради всего святого, не ходите с ней!

– Я должен пойти. Динмонт проводит вас домой.

– Нет, – возразила Мэг, – он пойдет с тобой. На то он и здесь. Тут и сильный и смелый нужен. И нельзя ему тебя бросать: ты ведь тоже чуть голову не сложил, когда его от лиходеев защищал.

– Что правда, то правда, – сказал непоколебимый фермер. – И прежде чем я расстанусь с капитаном, я докажу ему, что я этого не забыл.

– Да, конечно, – воскликнули вместе обе девушки, –

если уж надо во что бы то ни стало следовать за этой страшной женщиной, то пусть Динмонт идет тоже!

– Да, идти надо, – ответил Бертрам, – но теперь вы видите, что я под надежной охраной. А пока прощайте и возвращайтесь скорее домой.

Он пожал руку сестре и нежным взглядом простился с

Джулией. Не успев еще прийти в себя от изумления и страха, обе девушки тревожно глядели вслед Бертраму, его спутнику и их необычайной проводнице. Эта женщина так быстро, так уверенно шагала по бурому от зимней стужи вереску, что казалось, она даже не идет, а скользит. В

длинном плаще и в шапке она выглядела еще более высокой, так что по сравнению с ней Бертрам и Динмонт, оба мужчины рослые, казались ниже. Она пошла прямо пустырем, минуя извилистую тропинку, по которой можно было обойти все бесчисленные холмы и ручейки, встречавшиеся на пути. Поэтому фигуры трех удалявшихся людей, спускаясь в ложбинки, то исчезали из виду, то снова появлялись. В той решимости, с которой старуха вела их напрямик, не смущаясь препятствиями и не сворачивая никуда в сторону, было что-то страшное и сверхъестественное. Она шла гордо и быстро: так летит птица. Наконец они добрались до густого леса; поле здесь кончалось, и тропинка вела к ложбине и ручью Дернклю. Войдя в лес, они скрылись из виду.