Гай Мэннеринг

Домини Сэмсон весьма усердно выполнял работу, которую ему поручал Мак-Морлан; но очень скоро все заметили, что наш учитель после завтрака, в один и тот же час, постоянно исчезает и возвращается только к обеду.

Вечерами же он обычно работал в конторе. И вот однажды в субботу он явился к Мак-Морлану с торжествующим лицом и положил на стол две золотых монеты.

– Что это значит, Домини? – спросил Мак-Морлан.

– Прежде всего это плата за квартиру и за стол, а остальное для мисс Люси.

– Хорошо, но только ваши труды в конторе уже оплатили все эти расходы с лихвой. Я теперь еще ваш должник...

– Ну, раз так, – сказал Домини, махнув рукой, – отдайте все эти деньги мисс Люси.

– Послушайте, Домини, ведь эти деньги...

– Они заработаны честным путем. Просто один молодой человек, с которым я каждый день по три часа занимаюсь языками, хорошо заплатил мне за уроки.

Задав Домини еще несколько вопросов, Мак-Морлан узнал от него, что этот щедрый ученик был не кто иной, как молодой Хейзлвуд, и что они каждый день встречались с ним в доме миссис Мак-Кэндлиш, рассказы которой о бескорыстной привязанности старика Сэмсона к мисс

Бертрам и привлекли к нему оттого неутомимого и щедрого юношу.

Мак-Морлана это известие поразило. Конечно, Домини

Сэмсон был очень хорошим учителем и отличным человеком, и классические авторы, без сомнения, заслуживали всяческого внимания, но могло ли быть, чтобы ради этого трехчасового tete-a-tete 111 двадцатилетний юноша стал ездить ежедневно по семи миль туда и обратно; нет, как ни велика его страсть к литературе, в это все же трудно поверить. Но выведать у Домини другие обстоятельства дела было чрезвычайно легко, так как этот простодушный человек всегда все принимал за чистую монету.

– Скажите, друг мой, а мисс Бертрам известно, как вы распределяете свое время?

– Нет еще пока, мистер Чарльз хочет, чтобы все это делалось втайне от нее, а то она, пожалуй, не пожелает принимать от меня мой скромный заработок; но только, –

добавил он, – все равно никак нельзя будет от нее это скрыть, потому что мистеру Чарльзу хотелось бы иногда брать уроки здесь, в этом доме.

– Ах, вот как, – сказал Мак-Морлан, – ну, теперь мне все понятно. А скажите, пожалуйста, мистер Сэмсон, вы что –

все три часа занимаетесь синтаксисом и переводом?

– Да нет же, мы всегда беседуем с ним о чем-нибудь, чтобы скрасить наши занятия, – «neque semper arcum tendit Apollo»112.

Мак-Морлан не унимался и продолжал расспрашивать этого гэллоуэйского Феба, о чем они чаще всего беседуют.

– О наших прежних встречах в Элленгауэне, и, право

111 Свидания наедине (франц.).

112 Не всегда Аполлон держит лук натянутым (лат.). – из оды римского поэта Горация (65

– 8 до н.э.) «К Лицинию Мурене» (кн. II, ода 10).

же, по-моему, мы часто говорим о мисс Люси – ведь мистер

Чарльз Хейзлвуд в этом отношении очень похож на меня.

Стоит мне начать говорить о ней, я никак не могу остановиться, и, как я иногда в шутку говорю, она отнимает у нас чуть ли не половину урока.

«Так, так, – подумал Мак-Морлан, – вот откуда дует ветер. Я что-то об этом уже слыхал».

И он начал обдумывать, как ему в данном случае лучше всего вести себя, и не только в интересах своей protegee113, но и в своих собственных, потому что мистер Хейзлвуд-старший был человеком богатым, властным, честолюбивым и мстительным и очень был озабочен тем, чтобы его сын составил себе богатую и знатную партию. В конце концов, полагаясь на проницательность и здравый смысл своей юной постоялицы, он решил при первом удобном случае, когда они останутся наедине, рассказать ей все это как только что услышанную новость. Он так и сделал и постарался быть с ней как можно естественнее и проще.

– Поздравляю вас, мисс Бертрам, вашему другу мистеру

Сэмсону очень повезло. Он раздобыл ученика, который платит ему по две гинеи за двенадцать уроков греческого языка и латыни.

– Что вы говорите! Я очень рада, только не могу понять, кто же этот расточительный человек? Уж не полковник ли

Мэннеринг вернулся?

– Ну нет, это вовсе не полковник Мэннеринг, это ваш старый знакомый, мистер Чарльз Хейзлвуд. И он хочет даже брать уроки у нас в доме. Надо помочь ему это устроить.

113 Подопечной (франц.).

Люси вся вспыхнула.

– Ради бога, мистер Мак-Морлан, не надо. У Чарльза

Хейзлвуда и так уже были из-за этого неприятности.

– Ах, вот как, из-за латыни? – переспросил

Мак-Морлан, делая вид, что не понимает ее. – Ну, это всегда бывает, когда ее учат в первых классах; но сейчас-то он ведь взялся за нее совершенно добровольно.

Тут мисс Бертрам оборвала разговор, и ее собеседник не пытался больше его возобновлять, заметив, что молодая девушка над чем-то призадумалась.