Галактические войны

Обняв Жаклин, Алгус с лёгким страхом смотрел на вертикально поднимающийся в ночное небо шаттл. Вот он последний раз мигнул проблесковым огнём, вспыхнувшее за хвостом голубоватое пламя, на мгновение осветило замок призрачным светом, ослепив при этом всех, кто его видел… Несколько секунд спустя донёсся тяжёлый грохот. Когда глаза Алгуса снова привыкли к ночной темноте, в небе осталась только медленно тающая светящаяся полоса.

Жаклин повернулась к Алгусу, – Ты сегодня выиграл большой приз, мой милый! – её тёмные глаза загадочно мерцали в темноте, полные губы многообещающе полураскрылись и вдруг она приникла к Алгусу в долгом затяжном поцелуе…

* * *

Ночь, темнота, в чёрном тумане, желтоватым пятном, плавает неясный огонёк. Тишина, нарушаемая только гулкими ударами крови в висках. Постепенно грохот становится всё тише, а рассеивающийся туман, открывает небольшую, погружённую в полутьму комнату… Мирра приподняла голову с подушки, недоумённо обводя взглядом вокруг себя, всё здесь ей кажется странным и непривычным…

– Где это я? – это была первая мысль, пришедшая ей в голову, – Ведь кажется, я должна была умереть?

Закрыв глаза, Мирра попыталась связать свои воспоминания во что‑то более‑менее цельное, – Так, я спала… Потом кто‑то опрокинул туалетный столик, и я проснулась… Вскочила… Резкая боль в животе… Графиня Гронзберг… Яркие вспышки… Громкий, сухой треск… Нестерпимый свет… Темнота… Голоса… И вот я здесь?.. – теперь ей оставалось решить только одну проблему, – Где же всё‑таки находится это самое «здесь»?

– Госпожа, Вы, наконец‑то проснулись!? – тонкий голосок служанки оторвал принцессу от размышлений, – Вы спали больше суток, – тонкие смуглые пальцы поправили одеяло на груди Мирры, – Дать вам воды? Лекарь сказала, что когда вы проснётесь, то захотите пить…

Мирра облизала пересохшие губы, – Да, пожалуй, она права! – подумала принцесса, когда глоток прохладной воды увлажнил её пересохшее горло. Тут в её голову пришла мысль пронзительная, как удар молнии. Приподнявшись на локтях, она простонала, безуспешно пытаясь придать своему голосу твёрдость, – Скажи, Мне, наконец, маленькая засранка, «ГДЕ Я, И КАК Я ТУТ ОЧУТИЛАСЬ»!? – от резкого движения тонкое одеяло сползло на бок, обнажив белоснежную девичью грудь.

– О, Госпожа, это длинная история… – затараторила служанка, снова укрывая принцессу одеялом,

– Сначала вы закричали, я проснулась, вижу стоит этот, убийца значит… весь в чёрном… Потом, Вы, значит, лежите на кровати, и у Вас нож в животе, у меня прямо руки‑ноги отнялись от страха, честное слово!

Рата непроизвольно поёжилась, вспоминая пережитый ужас, – Потом графиня Жакли открыла дверь, у неё была такая чёрная маска на лице, и такая стальная штука, «пистолет» называется, – увлекшись, девочка подняла обе руки, как бы прицеливаясь в воображаемую мишень, – Тр‑рах, Тр‑рах, у этого, в чёрном, все мозги по стенке разлетелись… Шум, крик, солдаты набежали, господин тысячник пришёл… Графиня принесла такой маленький сундучок, трубок всяких в вас навтыкала, сундучок пищит, господин тысячник стоит мрачный, ну прямо туча… – Рата сдвинула брови и наморщила лоб, изображая Алгуса, – а графиня долго‑долго говорила в маленькую такую коробочку, а коробочка ей отвечала мужским голосом…

Брови принцессы удивлённо поднялись – И о чём они говорили? – спросила она, мучительно размышляя над только что услышанным.

– Я ничего не поняла, госпожа, ну ни единого словечка, потом госпожа графиня разговаривала с господином тысячником и сказала ему, что позвала господина Сержа, помочь вам и что он скоро придёт… Господин тысячник спросил, что если Серж далеко, то, как он сможет быстро прийти?

Принцесса внимательно вслушивалась в тараторящую болтовню служанки, мучительно пытаясь отделить истину от игры детского воображения, – Потом мы ждали, – продолжала девочка, присев на краешек стула, – господин Алгус тихо ругался, госпожа Жаклин сидела рядом со своим сундучком и всё время смотрела на него… Потом сменили полуночную стражу, и почти сразу же началось!

– Что началось? – в принцессе проснулось извечное женское любопытство.

Рата прижала пальцы к щекам, – Ой, госпожа, что было, что было… Вой, свист, стало светло, как днем… Господин тысячник шторы открыл, а там большая, такая пребольшая железная птица, прямо на замок опускается честное слово, ну чтоб меня разорвало, если я вру… И свет от неё такой белый‑белый, яркий, аж глазам больно! Господин тысячник за дверь выскочил, а госпожа графиня так облегчённо вздохнула… – тут Рата изобразила, как вздыхает Жаклин, да так, что забывшаяся принцесса тихонько прыснула мелким смехом, – потом за дверью был шум и заходят, значит, господин тысячник и господин Серж, а с ними госпожа лекарь и их солдаты… Все такие страшные, зелёные, пятнистые, как ящерица «кан»… «лесные призраки» они говорят…

– Как это «пятнистые»? – глаза принцессы широко раскрылись от ужаса.