Гардин посмотрел на Крэга, и тот рассмеялся. Крэг обратил внимание, что за последние полчаса он смеялся больше, чем за несколько месяцев.
— Спорим, что корабль с роботами тоже там не сядет? — спросил Крэг.
— Нет уж! — Гардин выключил телевизор. — Дальше смотреть нечего. Чтобы отправить корабль без людей, потребуется не меньше суток. Крэг, что это значит?
Крэг медленно покачал головой.
— Извини. Чтобы объяснить, мне пришлось бы рассказать многое другое.
— Мы никак не можем на этом заработать?
Крэг снова покачал головой.
— Партию в джин, чтобы убить время?
Гардин поднялся.
— Извини, Крэг, у меня дела. Меня какое-то время не будет. Эта моя тысяча, которая чуть не стала твоей — спасибо, что ты отказался от верного пари, — почти все, что у меня осталось. Я хочу слегка поправить свои дела.
— Удачи, — ответил Крэг.
Глава 10
Крэг не видел Гардина больше недели, хотя продолжал регулярно посещать те места, где они обычно встречались. Он не заходил в гостиницу, где жил Гардин, по двум причинам: во-первых, он знал, что, если Гардин все еще жил там и хотел увидеться с Крэгом, они обязательно уже встретились бы в одном из баров, и, во-вторых, Гардина могло не быть дома, но его могла дожидаться Би, а он не хотел с ней встречаться, когда Гардина не было рядом. А еще лучше — даже если Гардин и был рядом.
Он начал регулярно следить за новостями, сообщавшими о новой планете. После первой неудачной попытки высадиться на ней прямые трансляции были прекращены, и теперь передавались только сообщения.
Космический флот не мог скрыть факты, но он мог избежать щекотливого положения, в котором оказывался, позволяя общественности быть свидетелем своих неудач.
В корпусе отозванного корабля не было найдено никакого постороннего газа. Единственным подтверждением случившегося были две мертвые канарейки и продолжительная болезнь третьей. Не избежали болезней хомяки, мыши и люди. Капитан и лейтенант почти сутки после возвращения мучились от тошноты.
Воздухоочистительная аппаратура оказалась в полном порядке, а вскрытие мертвых канареек не пролило никакого света на возможную причину смерти.