Галки

Прибыв туда, они вошли в напоминавшую коровник постройку, где увидели офицера Королевских ВВС, охранявшего стальные стеллажи со снаряжением. Пол выдал всем удостоверения личности и продуктовые карточки. Каждая женщина получила по сто тысяч франков в основном потертыми тысячными банкнотами. Им также вручили оружие – кольты 45-го калибра и обоюдоострые десантные ножи. Искра отказалась от того и другого и взяла свое личное оружие – автоматический браунинг, который предпочитала кольту, поскольку обойма браунинга вмещала тринадцать патронов, а не семь. Вместо большого десантного ножа у нее был стилет, спрятанный за отворотом куртки. Кроме того, Диана получила винтовку, а Искра – пистолет-пулемет. Пластиковую взрывчатку распределили поровну между всеми, чтобы, если одна или две упаковки потеряются, взрывчатки все равно хватило для дела.

– Я могу подорваться! – ужаснулась Грета.

Гели объяснила ей, что сама по себе взрывчатка совершенно безопасна.

Всех обеспечили гранатами и авторучками с полыми колпачками, в которых были спрятаны ампулы с ядом. И наконец Галки облачились в летные костюмы, натянули шлемы и защитные очки, надели парашюты.

Пол попросил Искру отойти на минутку и вручил ей спецпропуска, по которым женщинам предстояло проникнуть в замок под видом уборщиц.

Потом он ее поцеловал. Она в ответ с отчаянной страстью поцеловала его и крепко обняла.

– Не дай себя убить, – прошептал Пол ей на ухо.

Перси прервал их тактичным покашливанием.

– Пилот просит вас на два слова, – обратился он к Полу.

Тот кивнул и пошел к самолету.

У Перси был мрачный вид, Искра почуяла неладное.

– Что случилось?

Перси вынул из кармана листок и протянул ей:

– Получили от Брайена Стэндиша вчера вечером.

Искра прочитала – и словно получила удар под дых.

– Брайен был в руках у гестапо!

– Всего несколько секунд.

– Это он так утверждает.

– Какие у нас основания думать иначе?

– Черт возьми! – вспылила Искра. – Каждый схваченный противником агент, вне зависимости от обстоятельств, обязан немедленно вернуться в Лондон и во всем отчитаться. И что это еще за Шарантанец? Все новые люди непременно должны проверяться Лондоном.

– Ты же знаешь, это правило никогда не соблюдается. Кроме того, Мишель убежден, что Шарантанец надежен.

– Не нравится мне это, – вздохнула Искра, – но придется рискнуть. Если мы не парализуем телефонный узел в ближайшие три дня, будет поздно.

Перси кивнул. Искра увидела в его глазах слезы.

– Умница, – прошептал он. – Умница ты моя.

День седьмой Суббота, 3 июня 1944 года

Галки вылетели на двухмоторном легком бомбардировщике «хадсон» американского производства. В хвосте самолета имелся спускной желоб, как на детской горке, по которому парашютисткам предстояло соскользнуть вниз. Сиденья отсутствовали, так что женщины вместе с диспетчером лежали на металлическом полу. Рядом стояла дюжина оцинкованных ящиков, подготовленных к выбросу с парашютом. Оружие и боеприпасы для другой сети Сопротивления, догадалась Искра.

Взлет задержали – пришлось заменять испорченный высотомер, поэтому Ла-Манш оказался под ними только в час ночи. Вскоре они пролетели над неприступным Атлантическим валом. Луна была почти полной, так что большие города легко различались внизу, несмотря на затемнение. Тем не менее штурману повезло, что рядом была Искра. Она не раз приземлялась на пастбище у Шатейя и могла узнать местность из самолета.

Весь полет Искра раздумывала над тем, что произошло с Брайеном Стэндишем. Наконец самолет сделал круг, повернул на юг и пролетел над пастбищем на высоте около ста метров. Искра разглядела четыре слабых мигающих огонька, обозначивших посадочную дорожку. Пилот набрал высоту под двести метров – идеальную для прыжка с парашютом. Чуть выше – и парашютисток могло снести ветром; чуть ниже – и парашюты могли полностью не раскрыться.

– Я готов, дело за вами, – сообщил пилот.

– Что-то не так, – сказала Искра и показала на запад, на деревню: – Глядите, там нет огней.

– Ничего удивительного – затемнение. Да и времени три часа ночи.

Искра отрицательно покачала головой:

– Это деревня, плевать им на затемнение. Тут всегда кто-нибудь да не спит. Мать с грудным младенцем, у кого-то бессонница. Я ни разу не видела, чтобы ни в одном окне не было света.

Что делать? Прервать операцию только из-за того, что деревенские раз в жизни выполнили приказ о затемнении? Самолет пролетел над полем и заложил вираж.

– Имейте в виду, с каждым пролетом риск возрастает. Кто-нибудь из местных может позвонить в полицию, – встревоженно напомнил пилот.

– Вот именно! – воскликнула Искра. – Мы должны были всех перебудить, а света никто не зажег. Очень странно.

Внезапно до нее дошло:

– Пекарь должен был растопить печь. Обычно свет из трубы видно с воздуха. А тут прямо какой-то город-призрак!

– Тогда улетаем, – решил пилот.

Все выглядело так, будто жителей деревни согнали и заперли в сарае. Поджидай Галок гестаповцы, они, вероятно, так бы и сделали.

Искра вспомнила о ящиках в пассажирском отсеке.

– Где следующая зона выброса? – спросила она.

– Поле севернее Шартра.