Галопом по Европам

Поездка заканчивается, благодарим возницу и на всех парах несемся в рекомендуемое им кафе. Пашка заказывает нам по венскому шницелю, а на десерт кофе с яблочным штруделем.

– Ты идешь прямиком по имиджевым блюдам.

– Светочка, если мы в Вене, значит, надо есть то, чем она знаменита.

– В таком случае, тебе надо попробовать торт Захер[9]. Это одна из самых ярких гастрономических достопримечательностей города.

– Не вопрос. У нас есть время, – Пашка откидывается, чтобы официанту удобнее было расставить еду, – перед поездом как раз зайдем куда-нибудь перекусить.

– Завтра в Риме будешь питаться пиццей. Хотя настоящей родиной пиццы итальянцы считают не Рим, а Неаполь. Между прочим, слово «пицца» происходит от слова «пита» на неапольском диалекте. И кормились пиццей итальянская беднота и работяги, – специально поддразниваю Чернышова, поскольку знаю его трепетную любовь к пицце. – А в Барселоне будешь трескать паэлью. Интересно, ты, кроме еды, еще о чем-нибудь думаешь? Мы находимся в кафе, собираемся есть, а ты уже мечтаешь о перекусе перед поездом, – смотрю, как Пашка крутит тарелку, примеряясь, с какой стороны вонзиться в стоящую перед ним кулинарную симфонию.

Тончайшее мясо, не более двух-трех миллиметров, обжаренное в сухарях, имеет почти круглую форму. Оно размером с большую плоскую тарелку. По краям шницель образует фалды, накрывающие собой соус, солянку из квашеной капусты и картофель фри. Я смотрю на это чудо и тоже не могу заставить себя разрушить этакое великолепие. Наконец, аромат, исходящий от жареного мяса, побеждает, и мы с Пашкой начинаем вкушать. Дурачась, мы причмокиваем и закатываем глаза, демонстрируя друг другу всю степень своего удовольствия.

Половину солянки и картошку оставляю доедать вечно голодному Чернышову. Не хочется перебивать во рту офигительный вкус поглощенного шницеля. Принесенный чуть позже яблочный штрудель не производит на меня подобного взрывного впечатления. Впрочем, все это я ем уже не в первый раз, но заставляю себя не думать об Акимове и переключаюсь на нынешнего кавалера. Он сыт и доволен. Блаженство просто сочится из каждой его клеточки.

– Пашк, как ты думаешь, кто-нибудь из нас с тобой победит в конкурсе? – на самом деле меня немного удивляет, что мы совсем не говорим о конкурсе проектов. А я столько сил в него вложила. Даже от Пашки переехала жить к себе, чтобы он не видел мой проект. Впрочем, его проект мне тоже не удалось подглядеть. – Ведь, представляешь, где-то там, в далекой Москве, именно сейчас решается судьба победителя. Или уже решилась. Во вторник же будет награждение.

– Кто-нибудь обязательно победит.

– Слушай, не вешай мне лапшу, что тебя это нисколько не волнует! Премия, обещанная победителю, не может не волновать. Ну правда? – тереблю его за руку не позволяя отмолчаться. – Ну разве ты не прикидывал, куда потратишь деньги, если твой проект победит? Наверняка же есть какие-нибудь мечты.

– Я забронировал двушку в новостройке. Премия пойдет в качестве начального взноса, на остальную сумму беру ипотеку, – тон Чернышова, сообщающего мне о покупке квартиры, не оставляет сомнений, в его абсолютной уверенности, что победит именно его проект. Такое впечатление, что премия уже у него в кармане.

– Ни фига себе прикол! Стоило на какую-то пару месяцев выселиться из твоей квартиры, как у тебя сразу же появились от меня секреты. Павлушенька, тебе не кажется, что ты как-то прежде времени занялся квартирой? – я шутливо толкаю зазнайку, – сначала неплохо бы победить. Если ты не в курсе, то я, между прочим, тоже выставила свой проект. И пахала над ним последние два месяца, не поднимая головы. А меня, на минуточку, считают не самым последним архитектором в нашей Компании.

Лицо друга мрачнеет. Он задумчиво смотрит на меня, с какой-то то ли досадой, то ли сожалением во взгляде, как будто ляпнул что-то лишнее.

– Ты хотела посмотреть дом Хундертвассера. Все уши мне прожужжала этим «пьяным» домом. Едем туда? – он явно хочет поменять тему, и мне это совершенно не нравится.

– А разве тебе не интересно, куда я мечтаю потратить премию, если победит мой проект? – пытаюсь вернуть разговор в прежнее русло.

– Так едем или нет? – мой мужчина, которого я уже тихо ненавижу, весь в телефоне. Судя по всему, общается с навигатором. – Пока ты в туалете пудрила свой очаровательный носик, официант разъяснил, как у них «ловят» такси. Кстати, поймать машину на дороге практически невозможно. Они берегут бензин и поэтому предпочитают ждать клиентов на спецстоянке. Так что идем.

– А если рядом нет стоянки такси?

– Тогда можно вызвать по телефону. Все, как у нас. Даже Uber есть. Ну что? Едем? – Пашка примирительно треплет меня по голове, словно добрый папочка своей непутевой дочурке.

– Едем, – вздыхаю я и отворачиваюсь. Но почему он умудряется испортить настроение совершенно на пустом месте?