Галопом по Европам

– С чего ты взял, что он мой жених, – обиженно бухтит Светка. Около нужного сектора она останавливается и, развернувшись ко мне, поднимает лицо. – Мишань, я понимаю, что мое поведение выглядит не лучшим образом. Но за эти три дня я так много пережила. У меня реально мозги на место встали. Маорисио был непонятной для меня болезнью. Каким-то вирусом. Я лишь прошлой ночью осознала, что все эти два года думала о тебе. Даже уехать, как я думала, навсегда не смогла, не попрощавшись с тобой.

– Да-да, я в курсе, чем твое прощание аукнулось. Такой вояж мне устроила! А уж кошелек-то как тряханула, – не могу удержаться. Финансовые убытки мне еще предстоит подсчитать. Надеюсь, что хоть что-то из накоплений осталось.

– Если бы я нечаянно не схватила твою флешку, то не представляю, что бы со мной было, – у нее на глазах опять появляются слезы.

Сколько же их в таком хрупком организме?

– С Маорисио все закончено. Это не просто слова, я это чувствую. Понимаешь? Реально, как отрезало. Кстати, я звонила ему, чтобы честно поставить точку. С ним все в порядке, его пригласили в полицию оформить документы и забрать свою машину. В полиции ему сказали, что ее украли неизвестные.

– Что-то долго такси нет. Ты меня отвлекаешь, мы можем просмотреть его, – не хочу слышать про долбанного Маорисио. Я счастлив, что вернулся в Россию без проблем с испанской полицией. Впрочем, если честно, про полицию я ни разу так и не вспомнил за весь день.

– Водитель позвонит, если не сможет найти нас. Миш, ты не веришь мне и не хочешь меня выслушать.

– Светик, я знаю, что ты любишь поговорить, и тебе нужен слушатель. Я понимаю, что вы с Павлом поссорились. Сочувствую! Сейчас сядем в машину, и я весь твой. Так и быть, я подставлю тебе свое надежное плечо, и у тебя будет полчаса, чтобы вволю порыдать на нем.

Иванова, сверкнув глазами, обиженно отворачивается, а я прижимаю ее к себе спиной. Чувствую, как она дрожит от холода, и мысленно проклинаю медлительное такси.

– Дурак ты, Акимов, – трагически произносит Иванова, когда мы уже сидим в белом Хундае, и машина тронулась с места, – в последнее время мы с Пашкой жили как вусмерть надоевшие супруги. Вроде осточертели друг другу, совсем чужие стали, даже поговорить не о чем, а вроде привыкли, да и других все-равно нет. Знаешь, оказывается, мы оба планировали расстаться, но жалели друг друга, не хотели обижать. А в Барселоне, когда гуляли, так хорошо поговорили. Стало так легко, словно крылья за спиной выросли. Понимаешь, мы с Пашкой, наоборот, помирились, опять стали самыми настоящими друзьями. Ну я так думала, пока не узнала про его купленную победу.

– Ты уверена, что мне следует знать обо всех твоих ухажерах и о твоих чувствах к ним? Может, подождешь до завтра? На работе, наверняка, есть подруги. Предлагаю поделиться с ними столь ценной информацией. Не сомневаюсь, они с удовольствием тебя выслушают.

– Ты так ничего и не понял, – Светка с сожалением разглядывает медвежонка. Я вернул ей его в Барселоне, сразу после того как переписал файлы на ноутбук и убедился, что очередная путаница с брелками не угрожает. – У меня нет никаких ухажеров. Все, что я хочу тебе сказать – это то, что я одна.

Она еще что-то тихо говорит, но я не все могу расслышать из-за шума Кольцевой. Смотрю на Светкин понурый профиль. Внутри меня происходит сражение. Фантомное беспокойство за любимую борется с реальностью. А реальность такова, что бывшая невеста всю жизнь видела во мне только брата, который всегда баловал ее и защищал от напастей. При первой возможности она влюбилась и выяснила, что не в состоянии выйти замуж за практически «родственника».

Мне надо куда-то деть руки, рвущиеся успокоить обиженную Светку. Лезу в рюкзак. Пальцы нащупывают конфету. Протягиваю ее несчастной Ивановой. Она берет конфету, а затем совершенно неожиданно для меня прикладывает мою ладонь к своему лицу. Боевой настрой «реальности» тут же рассыпается мелкой пылью, позволяя фантомному беспокойству полностью овладеть моим существом.

Отнимаю руку от Светкиного лица и притягиваю ее к себе всю. Одной рукой обнимаю мою вечную проблему, а другой прижимаю ее голову. Светка тут же реагирует и гладит меня по лицу. Не знаю, к чему это все приведет, но, кажется, у нас все начинается по новой. Или это продолжается старое?

Писк моего телефона, извещающий о приходе сообщения, заставляет нас обоих вздрогнуть. Свободной рукой достаю телефон. Послание от Павла. Подробный список недостатков его проекта без каких-либо объяснений.

– Тебе этого хватит? – спрашивает Светка, читающая текст одновременно со мной.

– Более чем. Надеюсь, это будет достаточно убедительно для Пашкиного знакомого и отобьет у него желание подставляться и настаивать на своем.

Я действительно уверен в своих словах, потому что присланные Чернышовым недоработки слишком существенны. Думаю, что экспертные заключения подтвердят это.

– Как думаешь, конкурс выиграет реальный победитель?