Гамаюн

Я нахожусь на бывшем объекте Ленинградской военно-морской базы на острове Котлин, где в свое время провел немало счастливых дней и ночей, будучи на службе. Десять лет назад всё здесь пошло по рукам. Так что экс-адмирал Кульчицкий перекупил объект у наследников Шалвы Чигиринского, который внезапно скончался, поперхнувшись корюшкой, и стал использовать как свою резиденцию. А первым делом я оказался в районе камбуза – от него меня отделяла только решетка вентиляционного канала. Снималась она достаточно легко и в несколько перекатов я оказался за огромной никелированной плитой.

Сначала было темно и я уже подумал, не включить ли фонарик. Однако свет зажегся без моего участия и кто-то, напевая заунывную песню пустынь, стал готовить мясо. О чем сразу стало понятно по мощным, каким-то даже упругим запахам. Это вам не макароны по-флотски. Я выглянул из-за плиты, и моя голова оказалась возле ног повара. Тот, кстати, мог бы услышать двигающегося лазутчика, если бы не шипение страдающего на сковороде барашка.

Поющий повар, наверное, удивился, когда с другой стороны сковороды появился человек. Впрочем, удивление было недолгим, потому что певец оперативно швырнул барашком в меня, но промахнулся, а вот ножом он ударил более метко. Однако попал в свою же сковородку, которой я воспользовался как щитом, а потом и как булавой. Начался поединок в стиле Куликовской битвы, ударное оружие против колюще-режущего, в ходе которого повар вскочил на плиту, как орел, собираясь поразить меня сверху. Но я, прикрывшись сковородкой, отразил выпад и дернул «орла» за штанину, вернув, так сказать, на землю. Он упал на плиту, уронив голову в кастрюлю, и вскоре скончался, передав нож с атомарной заточкой мне.

Стрелка дополненной реальности указала на груду коробок – ошибочка, что ли? Не сдерживаясь, я пнул ее, коробки посыпались и за ними обнаружилась шахта пищевого подъемника. Там имелись скобы, вделанные в стенку и образующие подобие лесенки. Спокойно карабкаемся вверх и поем, про себя, конечно: «Ведь одна у летчика мечта, высота, высота...».

Я вышел из шахты на высоте третьего этажа в районе буфетного помещения.

Осмотрелся, позаимствовал из шкафчика белый кителёк, чем я сейчас не официант «из бывших»? Как раз кто-то открыл дверь в буфет и, не заглядывая, крикнул: «Шефу требуется бутылка «Макаллана» и легкие закуски». Хорошо, что кто-то не зашел – одним трупом меньше, а насчет легких закусок и виски я как-нибудь сам соображу. Будет тебе, Кульчицкий, бутербродик с салями. И сковородку на всякий случай я захвачу. А виски-шмиски здесь пятидесяти сортов – что за «Макаллан» такой? Знаю только «Баллантайнс» – блевотворный на мой вкус, хуже только граппа, которой итальянские купцы монгольских ханов спаивали.

И вот я качу сверкающую тележку со снедью и выпивкой по коридору. Кульчицкий ждёт меня в своих апартаментах в конце коридора – я ж помню, где располагался раньше его кабинет, там поворот налево в тупичок.

Упс, встречаю самого себя, то бишь, официанта в белом кителе. Он успел удивиться, но только слегка – пришлось скоренько лупить его сковородкой по котелку. Когда он упал лицом в бутерброды, я прислонил его руку к панели на двери, где был изображен контур ладони. И сезам, точнее вход в апартаменты, открылся. Конечно же, там был наготове охранник, по пустым глазам узнаю наёмного норманна из «Скюдскорен». Он, кстати, мог бы подготовиться и получше за свою немаленькую зарплату – его пришлось бить ножом по-пластунски[2], прикрывая ему пасть, которая пыталась прорычать: «Arselhål!» Пройдя предбанник, я встретил девушку карибоморской внешности – видимо, зажравшегося адмирала потянуло на экзотику. Обслужив Кульчицкого, она как раз застегивала кофточку, под которой такие дыньки, прямо объедение. Красотку пришлось  затолкать в шкаф. Положил ей на голову чашку с блюдцем, сказал, что это граната и надо быть очень тихонькой – не пой, красавица, при мне. А я бы ей спел: «Чей серп на тебя нацелится, Срежет росток? На какой плантации мельница Сотрет тебя в порошок?»

Но пора поприветствовать высокопоставленную персону.

– Кушать подано, mon amiral. Смотрите только, не обосритесь от пищевого разнообразия.

Экс-адмирал Кульчицкий, конечно, расстроился. После девушки с «золотой, как солнце, кожей» и объемными буферами он ожидал виски с закуской и продолжения веселой и очень свободной жизни, ради которой он, собственно, продал Родину. Вместо того явилась смерть, принеся бутерброд с плевком. Но самообладание Кульчицкий сохранил:

– Вы кто? Кажется, мы с вами незнакомы.

Вот те на, то меня принимают за кого-то другого, то отказываются признавать.

– Знакомы. Я – Преображенский.

– Ну, тогда ты удачно сменил личину и пришел, наверное, рассказать, где спрятал передовой экранолет «Алконост-2М»? Я ведь и сам почти догадался. Завтра поеду проверять.

– Нет, это я жду от вас рассказа, как вы заблокировали искин «Гамаюн» и как получить к нему доступ?

– Я его просто стёр, – попробовал отбрехаться экс-адмирал.