Гамельнский Крысолов

Виктор выскочил на улицу вместе с ним. Альбинос тут же поежился от холода и застучал зубами, но упрямо пошел вперед. Виктор шел за ним, ступая по снегу босыми ногами, но не чувствуя ничего. Он удивленно смотрел на штанины своей пижамы, не намокающие от снега, на ноги, не краснеющие от холода. Он поймал себя на том, что дышит только по привычке, а не потому, что ему это жизненно необходимо, и от этого не испытывает привычной зверской боли, причиняемой холодным воздухом. Хоть какие-то плюсы в бытие призраком.

Мимо пролетел Одиссей. Пронзительно каркнув, он сел на плечо Иерониму, после чего повернул голову, внимательно смотря на дух хозяина.

Иероним вздрогнул, нервно поежился, но не стал сгонять ворона, наверное, надеясь, что тот как-то поможет ему, даст подсказку или какой-то знак. Виктор же отлично знал, что это было бесполезно: Иероним не понимал язык Одиссея так, как Виктор. Ведь Гадатель вырастил вороненка, делая своим верным спутником и одним из лучших друзей, которого мог понять даже с легкого намека, а Иероним общался с этой птицей впервые.

-Ты меня видишь, да? - Виктор протянул руку к Одиссею, но так и не прикоснулся к нему. Виновато улыбнувшись, Гадатель развел руками. - Прости, не могу тебя ни погладить, ни покормить.

Одиссей понимающе каркнул, еще раз заставив Иеронима вздрогнуть и чертыхнуться, и снова замолк.

Лишь через некоторое время Виктор понял, куда именно идет альбинос. Каратель собирался искать излечение для Виктора у травника. Гадатель прекрасно знал, что эта затея бессмысленна, но никак не мог донести свои мысли до Иеронима, и даже Одиссей не смог бы в этом ему помочь.

Теперь он был лишь наблюдателем и ни на что не мог влиять.

И это было одним из главных минусов бытия призраком.

Он больше ничего не мог изменить.

Иероним толкнул стеклянную дверь и шагнул внутрь, едва не задев головой висящий над дверью колокольчик. Нежный звон заставил альбиноса поморщиться, а Виктора, на мгновение, сделать шаг назад.

"Но ведь я добрый призрак, я не желаю этому старику зла", - поправил себя Виктор и тут же прошел в аптеку, по привычке попытавшись поймать закрывающуюся дверь.

-Добрый день, - раздался из угла скрипучий голос. В этот раз хозяин лавки принял посетителя радушнее, не заставляя тратить время на собственные поиски.

-Здравствуйте, - у Иеронима нервно дернулся уголок губ, - Мой друг тяжело болен, я бы хотел, чтобы Вы помогли мне подобрать лекарство.

Иероним играл свою роль превосходно, почти не сбиваясь. Он и давал понять всю важность происходящего, называя Виктора своим другом, и в то же время четко говорил, чего он ждет от хозяина лавки.

-Можно попробовать, - старик поправил свои огромные толстые очки и поманил Иеронима к витринам, - Чем болен Ваш друг?

-Это что-то между астмой и раком легких, но только с учетом того, что умирание происходит иначе и по другим причинам, - Иероним склонился к одной из витрин, изучая бесконечные склянки и названия, - Его прокляли. Психосоматика сработала таким образом, что проклятие инфицировало его легкие. Сейчас он одной ногой в могиле: лежит без сознания, у него лихорадка, наверняка, бред, и истощение. Мне нужен отвар, который поможет ему.

Старик посмотрел на альбиноса, презрительно сощурившись. Он стянул с носа очки и начал протирать их краем своего халата, бормоча себе под нос:

-Вы хотя бы представляете, что такое проклятие? Его не снять травками. У меня нет таких чудодейственных отваров, ликеров и смесей.

-Но должно же быть что-то, что облегчит ему страдания.

-Вероятно, больница, - старик отвернулся. Виктор, молча, сел на его стол и скрестил руки, наблюдая за происходящим.

-Раз Вы так много знаете о проклятиях, то и о том, что врачи будут совершенно бессильны, тоже должны знать.

Хозяин лавки надел очки и устало посмотрел на витрину.

-Знаю. Такие люди даже не питаются ничем, просто уже в этом не нуждаются. Но страшно мучаются...

-Ну, тогда облегчите его страдания, - бывший Чистильщик стиснул руки в кулаки, и Виктор с удивлением понял, что он злится. Обычно сдержанный, Иероним злился из-за какой-то мелочи! Это казалось невероятным.

-Ладно, - старик скрылся за витриной и принялся копаться в бесчисленном количестве своих шкафчиков. Виктор развернулся, чтобы видеть его. До него доносилось тихое бормотание старика:

-Нет, это не то... Эвкалипт? Разве что, чтобы облегчить дыхание...

Он собирал какие-то травки, расталкивая их по баночкам, и Виктор даже укорил сам себя в том, что не пытается расслышать названия каждой из них. С другой стороны, Тристана научила его многому, но даже она молчала о том, что именно может облегчить муки, приносимые Болезнью из Безмирья, так что Гадатель все равно не узнал бы ни одного названия и не смог бы рассудить, полезна ли та или иная травинка.

Старик заботливо заворачивал каждую склянку в бумагу, предварительно поспешно и непонятно настрочив на ней рецепт, как заваривать эти смеси, а после перевязывал лентой и складывал в отдельный бумажный пакет.

Виктор видел, как тот напряжен и озабочен, и прекрасно понимал истинные причины этого.