Гамельнский Крысолов

С детства юным Чистильщикам внушали, что они не подчиняются ни одному государству мира и зависят только от Бога, хотя даже церковь давным-давно отказалась за них отвечать. Сильные мира старались не связываться с Орденом, понимая, что военная семинария, которой институт Чистильщиков являлся по бумагам, - достаточно выгодное предприятие для любого христианского государства. К тому же именно Чистильщики были лучшими наемниками, так что возможность нанять одного из них всегда приходилась кстати. Никто не платил институту ни копейки, но все послушно закрывали глаза на их деятельность и позволяли забирать младенцев из детских домов.

Институт расположился в Германии, в одном из крохотных приграничных городов. Невысокое здание, больше похожее на металлическую коробку, внутри оказывалось намного больше, чем снаружи: десятки лестниц спускались на три этажа под землю, в общежития, залы советов, столовые, спортивные залы, стрельбища и библиотеки. Там уместилась даже часовня с исповедальней.

Однако снаружи это здание больше походило на закрытый завод, перерабатывающий пластик. Людей оно не интересовало - к нему даже не подъезжали, не то, что не пытались проникнуть. А если бы у кого-то и появилось бы желание и хватило бы ума - у Чистильщиков была столь налаженная система охраны, что смельчаку обязательно бы помешали.

Только Чистильщик мог пройти в этот институт. Больше никто.

Кроме Нее.

Она миновала ворота быстро, почти вприпрыжку, пританцовывая и звеня браслетами. Ее босые ноги утопали в мокрой земле и грязи, но девушка, казалось, не реагировала и даже не пыталась подобрать юбки, чтобы не испачкать их.

Она вошла в главный вход, и когда охранявшие двери молодые Чистильщики встали у нее на пути, она молча улыбнулась, качнула головой, тряхнув длинными черными волосами, и стала танцевать - медленно, будто впереди у нее было все время мира. Она покачивала бедрами, вытягивала ножку вперед, звеня браслетом, плавно разводила руками и откидывала голову назад. Чистильщикам даже показалось, что где-то играет музыка, та самая, под которую она танцует - такая древняя, такая болезненная мелодия. Лишенные возможности свободно созерцать красоту, они не могли ей противостоять. Постепенно плавные движения девушки убаюкали их, и юноши опустились перед ней на колени, не в силах больше стоять на ногах. Теперь им казалось, что с каждым движением девушки вокруг них появляется все больше темноты, непроницаемой и холодной, врезающейся под кожу миллиардом мелких болезненных уколов.

Они уже закрыли глаза, они уже ничего не слышали - теперь они просто умирали. И стоило последнему из них перестать дышать, как девушка остановила свой танец, резко выпрямилась, опустила руки и задумчиво нахмурилась, прежде чем присесть на корточки и начать рыться в карманах мертвых Чистильщиков.

Все это время мелодия не умолкала - она стихла лишь, когда порог переступил высокий, худой парень в потертом пиджаке и с дудочкой. Увидев девушку, он убрал дудочку от губ, потер ее о рукав пиджака и сунул во внутренний карман.

-Все нашла? - спросил он, подходя к танцовщице. Та ответила не сразу, просто его не услышав. Она заправила прядь волос за ухо, залезла в карман жилетки одного из Чистильщиков и достала электронный ключ.

-Что, если помимо электронного ключа у них там еще установлена проверка отпечатков пальцев и сетчатки глаза? - спросила она, достав из ушей беруши. Ее голос был подобен трели соловья или перезвону колокольчиков.

-Не установлена... Тристана, милая, - юноша протянул девушке руку и помог ей встать. Тут же отряхнув ее юбку и поправив волосы, он добавил, - Это же Чистильщики. Они уверены в своей неприкосновенности.

-Хорошо. Ты у нас Крысолов, так что тебе виднее, - Тристана развела руками и посмотрела вглубь коридора.

Чтобы попасть в главные комнаты института, нужно было спуститься вниз, но Старейшины, как приближенные к Господу, занимали почти весь верхний этаж. Сейчас Тристане и Крысолову оставалось надеяться только на то, что, забираясь туда, они не встретят еще Чистильщиков.

Впрочем, никто из них не сомневался, что в случае необходимости они смогут противостоять им и вдвоем. И, даже если им не удастся победить, то уж точно удастся сбежать.

Рука об руку они поднялись на лифте, пересекли беспрепятственно коридор - практически неохраняемый - и оказались в зале советов. Девушка снова вставила в уши беруши и направилась вперед.

-Добрый день, - Тристана распахнула двери и, быстро подбежав к столу, запрыгнула на него, - Как денек прошел?

Удивленные старейшины Братства не отвечали. Они просто смотрели на цыганку, столь нахально и грубо вторгшуюся в их святая святых и прервавшую совет. Такое оскорбление казалось просто невиданным и неслыханным - ее нужно было устранить и как можно скорее.

Глава Братства Чистильщиков: худой, сморщенный длинноволосый старик - уже потянул руку к кнопке вызова подмоги, хоть и был уверен, что справится с чертовкой даже в одиночку.

Но Тристана дернула ногой, звякнула браслетами, и Старейшины забыли, что должны были сделать.