Гамма-воин

Тарасов с трудом поднялся. Струйка крови изо рта поверженного врага свидетельствовала, что сейчас его душа общается с Конфуцием где-нибудь в райских кущах за Великой небесной стеной. Стараясь не оглядываться на лежащий у дверей палаты труп Лии, Артем, шатаясь, пошел по коридору. Замяукали сирены между госпитальными корпусами. Из палат стали выползать взволнованные пациенты Мандрыкина.

— Что здесь случилось, черт вас возьми?! — заорал немалый чин, выставив сытую рожу из отдельной полковничьей палаты.

— Война, дорогой товарищ. Война, — бросил Тарасов, баюкая колющую миллионом иголок отбитую руку. — Забыл, что такое война?!

Голова вдруг стала ясной. Будто посторонний, Артем взглянул на осматривающих помещение за помещением спецназовцев в незнакомой черной форме; проводил взглядом санитаров, несущих на руках в сторону операционной мертвенно-бледного охранника; кивнул знакомому доктору — заспанный и небритый, он, по-видимому, только что приехал…

Тарасов заплатил по всем счетам — он чувствовал это кожей. Кто-то окликал Артема, но он этого не слышал…

— Куда вы, эй!.. Да куда вы, товарищ майор!

Знакомый прапор взял его за плечо, и только тогда Тарасов обернулся.

— Вам плохо?! — встревоженно спросил прапор.

— Пойдем-ка покурим, — тихо сказал Артем. — Режим я все равно уже нарушил…

Глава шестнадцатая. «На безымянной высоте…»

— Товарищ майор, Ларичев Завитушу-то с батальона снял! С треском! Орал на него!

— Иди ты! А за что?

— Непорядок, говорили, в автороте, и в санчасти непорядок… Да это только повод на самом деле, понимаете?!

— Понимаю… Ну и что с того?

— А вас, говорят, назначил врио комбата! Ради этого Ларичев шум и поднял! Похоже, давно собирался! Я еще в последний приезд генерала внимание на это обратил!

— Иди ты!..

Артем верил и не верил, не зная, радоваться ему или огорчаться. То, что говорил сейчас капитан Суханов, было для него полной неожиданностью. После госпиталя его могли комиссовать, но этого не случилось: чья-то рука направила действия неумолимых военных медиков, и майор Тарасов получил «вольную»: «Прибыть к месту прохождения службы…» Дата. Подпись… Судьба. Да, кто-то из великих сказал: «Бога нет — есть только судьба и великие деяния». Похоже, так и есть.

— Можете идти, капитан, — проговорил Артем официальным тоном, чтобы прервать поток красноречия Суханова.

«А мне пора командирский кабинет занимать, — подумал Тарасов. — Все просто: один комбат ушел, другой пришел, а батальон был и остается… А Суханову все-таки не следовало являться ко мне на квартиру — укажу при случае. Такой бардак кругом… Хотя оно и понятно: перед новым комбатом выслужиться никогда не мешает…»

Убрался капитан. Артем сидел посреди своего любимого продавленного дивана — ну, блин, как король на именинах. В квартире было пугающее запустение, но Тарасов старался не обращать на это внимания. Слишком многое здесь нужно менять, и без женщины — ее умных работящих рук и доброго совета, в котором так нуждается настоящий мужчина, — никак не обойтись.

«Майор Тарасов, слушай мою команду: парко-хозяйственные работы по дому отложить… В который раз…» Артем усмехнулся и принялся одеваться. Зазвонил мобильный. Это был снова Суханов:

— Товарищ майор, забыл сказать: за вами пошел штабной «газик». Водитель обещал доставить, как по расписанию…

— Спасибо, — бросил в трубку Тарасов и отключил связь.

Спускаясь в лифте, Артем вспомнил, что во второй роте нерадивый командир, которого, помнится, притащил неизвестно откуда Завитуша. Придется сместить: на такого в бою нельзя положиться. Санчасть надо оштукатурить… На въезде выбоину заасфальтировать — раздолбали бэтээры колесами. Еще надо со строевой частью тепло побеседовать — прод аттестаты на командированных выписывают с опозданием… Да, и командировки надо бы урезать — Ларичеву намекнуть, не забыть! — учебный план по швам трещит, а солдатики по России болтаются…

— Черт, приказа-то еще не было, а ты туда же! — ругнул себя Тарасов и тут же понял, что приказ непременно придет и не отвертеться ему от множества дел-хлопот, которые прилагаются к солидной должности командира «Гаммы».

«Самолет звенел и дрожал, двигался по бетонному полю. Калмыков прижался лицом к иллюминатору. Из неба, из синевы возникали военные транспорты, снижались, касаясь земли, выбивали клубы резиновой гари, удалялись…» Строки из книги Александра Проханова «Дворец» поплыли перед сонными глазами, и Артем отложил книгу.

Сегодня в качестве исполняющего обязанности командира он впервые остался в «Шишкином лесу». Завитушу как языком слизало. Подполковник и дела-то толком не передал: сославшись на занятость, поручил это неприятное дело заму по воспитательной работе. Тарасов не обижался: он простил Завитушу. Да ведь всегда был здесь чужим бывший связист, неведомо как оказавшийся на должности комбата самого боевого подразделения России…