Гамп и компания

Пока что месяцы проходят довольно мирно, но однажды вечером малыш Форрест задает мне вопрос:

– Как насчет старой Ванды?

– Ну, – говорю, – я так прикидываю, в Вашингтонском зоопарке с ней хорошо обращаются.

Его это не удовлетворяет.

– Ладно, – говорю, – тогда давай напишем туда письмо и посмотрим, вышлют ли нам ее назад.

Так мы и сделали.

Через несколько месяцев приходит ответ.

«Национальный зоопарк не возвращает животных, которые по праву принадлежат ему» – в этом была вся суть.

– Что ж, – говорит малыш Форрест, – по-моему, это нечестно. Я хочу сказать, в конце концов, мы вырастили ее из поросенка, разве не так?

– Так, – говорю. – Мы просто одолжили ее зоопарку, пока я был у аятоллы.

В общем, мы отправились повидаться с полковником Нортом, который руководил всем из гауптвахты, построенной им на нашей территории, и изложили ему ситуацию.

– Вот ублюдки, – начал полковник, используя свой обычный такт и дипломатию. – В таком случае мы просто организуем секретную операцию по возвращению Ванды.

Так мы и сделали.

Полковник Норт несколько месяцев готовился к секретной операции. Он купил всевозможную камуфляжную одежду, грим для лица, колючую проволоку, слесарные ножовки, ножи, компасы и все такое прочее. Когда я спрашиваю его, каков его план, он говорит, что все прикинет на месте.

Наконец наступает день, когда мы отправляемся в Вашингтон, выходим рядом с зоопарком и прячемся рядом в сквере, дожидаясь ночи. В полночь все, что можно услышать из зоопарка, – это рычание медведей, львов и тигров, а также периодический рев слона.

– Порядок, пора приступать, – говорит полковник Норт, и мы все трое начинаем проникать в зоопарк. Только-только перелезли мы через стену, как вдруг возникает ощущение, будто весь свет в округе вспыхивает, сирены воют, звонки звонят, и буквально в тот же миг нас окружают пятьдесят полицейских.

– Я думал, вы эксперт в подобного рода делах, – говорю я полковнику.

– Я тоже так думал, – говорит он. – Пожалуй, я просто малость подзаржавел.

Так или иначе, полковник пытается выручить нас, говоря полиции, что мы шпионы, отрабатывающие совершенно секретную тайную операцию в иракском зоопарке в Багдаде. Целью этой операции является похищение некоторых животных Саддама Хуйсейна для содержания их в заложниках и еще целая куча всякого такого говна. Главный полицейский и все его подчиненные начинают так бешено хохотать, что малышу Форресту удается во всеобщей сумятице ускользнуть. Наконец нас загружают в мусоровозку, но тут в ночи раздается крик, за которым следует громкое хрюканье.

Это малыш Форрест и Ванда, которую он слесарной ножовкой выпилил из клетки. Они так стремительно мимо нас проносятся, что полицейские бросают все и пускаются за ними в погоню, что также дает нам с полковником Нортом шанс ускользнуть. Полиция, догадываюсь я, не знает, что одна из немногих вещей, которые малыш Форрест от меня унаследовал – это сумасшедшая скорость, и он улетает в ночь, точно адская летучая мышь. Мы с полковником мчимся в разные стороны и в конце концов встречаемся в нашем тайном укрытии в сквере, как мы и договаривались. Малыш Форрест и Ванда уже там.

– Черт побери, Гамп! – орет полковник. – Мы все-таки это провернули! У меня получилась блестящая секретная операция, разве не так?

– Так, полковник, – говорю. – Вы хитрей совиного говна.

В общем, как раз перед рассветом мы выскользнули из сквера, пошли по железнодорожным путям – и ёксель-моксель, там сбоку стоит вагон, полный свиней.

– Вот классно, – говорит полковник. – Что, если нам спрятаться там? Лучшей маскировки не найти.

– Для Ванды – пожалуй, – говорю. – А вот насчет нас я не уверен.

– Ладно, Гамп, ничего другого нам не остается, – говорит он. – Забирайтесь на борт.

Так мы и сделали, и вот что я вам скажу: поездка домой вышла долгая и неудобная – особенно если учесть, что товарный поезд направлялся в Орегон. Тем не менее мы невесть как добрались куда надо, а полковник, тот всю дорогу с довольным видом хлопал себя по заднице.

Так или иначе, мы вернулись домой с Вандой, и теперь, заполучив свою любимицу, малыш Форрест кажется безумно счастливым. Каждый день Ванда усаживается у двери моего кабинета как раз напротив льва, у которого, к счастью для Ванды, как мне думается, зубов уже совсем не осталось. Но он все время бросает на нее какие-то тоскливые взоры – вроде как если бы он хотел на ней жениться или типа того.

В один прекрасный день малыш Форрест приходит и говорит, что хочет немного пообщаться. Мы выходим к пристани, и он выкладывает, что у него на уме.

– Послушай, – говорит он, – мы в последнее время очень славно здесь поработали, так?

– Угу.

– А потому я думаю, что нам, может, настала пора взять отпуск.

– Ты о чем?

– Ну, может, мы смогли бы убраться от этого залива, понимаешь? Скажем, подняться в горы. К примеру, спуститься на плоту по горной реке или что-то в таком духе, ага?

– Хорошо, – говорю. – А ты в какое-то определенное место хотел бы отправиться?

– Я тут кое-что поизучал, – говорит он, – и есть одно местечко в Арканзасе, которое выглядит чертовски заманчиво.