Гангстер

— Кого вы имеете в виду? — Взгляд Лайзы перепрыгивал с лица Анджело на шестидюймовый нож в его руке. — Ральфа? Он только друг. Когда мне некуда было податься, он разрешил мне остаться здесь.

— Здесь? — переспросил Анджело.

— Ну, вашим вкусам, я думаю, это место не подходит, но здесь намного лучше, чем там, откуда я пришла, и гораздо лучше, чем на улице.

— У тебя семья какая-нибудь есть? — Анджело убрал руку от лица девочки.

Лайза пожала плечами:

— Я бы их семьей не назвала. А жить с Ральфом — это, конечно, не рай, но и не ад.

— А где может быть твой рай? — спросил Анджело.

Впервые за все время разговора Лайза улыбнулась, тонкие лучи солнца отразились от ее пожелтевших от табака зубов.

— Там, где много красивых гор, — сказала она. Ее пустые глаза глядели мимо Анджело, куда-то в сторону закрытого окна. — Когда я была маленькой, я часто представляла себе это место. Там на свободе бегают лошади и со скал текут холодные ручьи. Я не знаю даже, есть ли где-нибудь такое место, я просто его себе представляла.

Анджело поднял нож, потянулся через кровать и достал коробку. Одним быстрым сильным ударом он разрезал шнур и защелкнул лезвие. Сняв крышку коробки, он вытащил пачку купюр, убрал нож в карман жилета и принялся пересчитывать деньги.

— Иисус Христос! — воскликнула Лайза. Она села на постели и глядела на деньги в руках Анджело. — Никогда не думала, что у Ральфа столько денег.

— У него их нет, — ответил Анджело, продолжая подсчет.

Он сложил купюры в аккуратную пачку, отсчитал триста долларов десятками, а все остальное бросил обратно в коробку.

— Оденься, — сказал он. Он встал, посмотрел сверху вниз на Лайзу и протянул ей пачку десяток. — Собери свои вещи. И возьми эти деньги — купишь билет на поезд. Езжай, ищи свои горы.

— А как быть с Ральфом? — Лайза с трудом выдавила из себя слова: во рту у нее внезапно пересохло.

— Я поговорю с ним, — пообещал Анджело.

Лайза спрыгнула с кровати и повисла на шее Анджело, чуть не сбив его с ног.

— Чем мне вас отблагодарить? — прошептала она ему на ухо.

Анджело взял ее за подбородок и посмотрел в глаза.

— Отблагодаришь, если забудешь о том, что вообще когда-либо здесь была, — сказал он. — Я хочу, чтобы этого даже в памяти не осталось.

— Что это ты так завозился? — спросил Пуддж. Он стоял за спиной Ральфа, положив одну руку ему на плечо. — Зарыл он там эти деньги, что ли?

Анджело подошел к Пудджу и вручил ему обувную коробку.

— У него не хватает трех сотен, — сказал он.

— Да быть того не может! — крикнул Ральф. Он смотрел то на Анджело, то на Пудджа, его бросало в дрожь то от страха, то от ярости. — Пуддж, я не знаю, что там задумал твой приятель, но я своими руками клал деньги в эту коробку! Всю сумму.

Пуддж хлопнул Ральфа коробкой по затылку, взял деньги в правую руку и бросил коробку на пол.

— Всей суммы в моей руке нет, — сказал он. — А отдать мне половину, это все равно что не отдать ничего.

— Парни, не надо из меня совсем уж дурака делать! — умолял Ральф, по его лицу струился пот. — Если вы хотите забрать все мои деньги, то подождите до другого раза, дайте сейчас хоть с долгами расплатиться.

— Ты нам должен. Три сотни, — заметил Анджело.

Ральф встал и ткнул дрожащим пальцем в Анджело.

— Сукин ты сын! — завопил он. — Ты сам знаешь, что деньги были там. И их взял либо ты, либо эта маленькая потаскушка в моей кровати.

— Когда я вошел в комнату, коробка была закрыта, — ответил Анджело, — девчонка к ней и близко не подходила.

— Что вы будете делать, Пуддж? — спросил Ральф, повернувшись спиной к Анджело.

Несколько минут Пуддж пристально смотрел на Анджело, а затем кивнул. Он сложил деньги и запихнул их в боковой карман пиджака.

— Я окажу тебе милость, — сказал он.

— Какую милость?

— Я даю тебе еще неделю, — объяснил Пуддж. — Этого тебе вполне хватит, чтобы собрать те триста долларов, которые ты мне задолжал. Потом мы зайдем за ними.

— И еще. Лайза уйдет вместе со своими шмотками, и прямо сейчас, — добавил Анджело. — Будешь рыпаться — я об этом узнаю и навещу тебя гораздо раньше.

Он посмотрел на Ральфа, которого била неудержимая дрожь.

— Не будь дураком, — сказал он, — и выбери жизнь.

Когда они вышли из вонючей комнаты наркодилера, Пуддж повернулся к своему другу и партнеру.

— Я не знаю, что там произошло, в задней комнате, — начал он, — но она потратит деньги совсем не так, как ты думаешь.

— Я всего лишь дал девчонке шанс, — ответил Анджело, — а уж как она им воспользуется — ее проблемы.

— Иногда мне становится интересно: достаточно ли ты крут для нашего бизнеса, — продолжал Пуддж. — И еще интересно, если ты настолько чертовски крут, то тебе хоть сколько-нибудь важно мое мнение? Вот о чем я иногда думаю.

Я глубоко вздохнул и улыбнулся Мэри. Рассказывая мне свои истории про молодые годы Анджело, она почти все время смотрела в его сторону, иногда кладя руку на покрывало умирающего. Это выглядело так, будто он говорил со мной ее голосом. Она была его святым вестником и с удовольствием играла эту роль.