Ганнибал

Аппиан [Апп. Лив., 24] иначе изображает судьбу Гасдрубала, сына Гисгона. Будто бы в Карфагене его приговорили к смерти, а командование передали Ганнону, сыну Бомилькара. После этого, составив собственную армию, Гасдрубал начал промышлять грабежом. Позже Гасдрубал потребовал будто бы от Ганнона, чтобы тот допустил его к участию в командовании, и предложил поджечь лагерь Сципиона. Ганнон согласился и даже нашел сторонников в самом римском лагере, однако Сципион узнал о заговоре и казнил заговорщиков. Ганнон использовал эту ситуацию, чтобы оклеветать Гасдрубала [Апп. Лив., 30]. Зонара [9, 12] говорит только о смещении Гасдрубала. Последующие события и в особенности умолчание о данном факте Полибия и Ливия свидетельствуют, видимо, против традиции Аппиана и Зонары.

В Карфагене, едва узнав о пожаре и гибели армий Гасдрубала и Сифакса, решили, что теперь Сципион прекратит осаду Утики и двинется против самого Карфагена. На заседании совета высказывались различные мнения. Одни предлагали начать со Сципионом переговоры о прекращении войны, другие — вызвать из Италии Ганнибала, третьи — воссоздать армию и убедить Сифакса продолжать войну. Это последнее мнение восторжествовало, и Гасдрубал и Сифакс спешно собрали новую армию, насчитывавшую почти 30000 человек [Полибий, 14, 6; Ливий, 30, 7]. Скоро, однако, выяснилось, что эти меры далеко не достаточны.

Сципион, вернувшийся сразу после разгрома неприятеля к осаде Утики, узнал об этих приготовлениях и, оставив у стен Утики небольшие отряды, пошел со всей своей армией навстречу Гасдрубалу и Сифаксу. Сражение произошло на Великих Равнинах. Наспех собранные и плохо обученные, нумидийцы и карфагеняне бежали при первом же ударе римских легионов. Сопротивление оказал только отряд кельтиберских наемников, которые все до единого пали в бою [Полибий, 14, 8; Ливий, 30, 8]. Сципион поручил Лелию и Массанассе преследовать Сифакса и Гасдрубала, а, подчиняя по пути города [Полибий, 14, 9, 2–5; Ливий, 30, 9, 1], двинулся к Карфагену.

В этих условиях карфагенское правительство после долгих и бурных споров решило отправить свой флот к Утике и там напасть на римлян, а также вызвать из Италии Ганнибала. Одновременно пунийские власти озаботились подготовкой города к осаде и постановили рассмотреть вопрос о путях заключения мира [Полибий, 14, 9, 6–11; Ливий, 30, 9].

Морское сражение при Утике закончилось победой карфагенян. Пунийцы захватили несколько римских транспортных кораблей и увели их в Карфаген [Ливий, 30, 10]. Но успех был не столь решительным, как можно было надеяться, — главным образом из-за того, что Сципиону дали время подготовиться к бою [ср. у Полибия, 14, 10, 9–11]. Аппиан [Лив., 25] вообще не считает, что Сципион потерпел поражение.

После битвы на Великих Равнинах непосредственные столкновения между Сципионом и карфагенянами прекратились. Пунийцы ожидали Ганнибала, а Сципион делал все, чтобы уничтожить Сифакса и утвердить в Нумидии власть Массанассы. После того как римляне в очередной раз разгромили и взяли в плен Сифакса [ср. у Ливия, 30, И], Массанасса стал государем всей Нумидии [Ливий, 30, 12]. Ливий рассказывает [30, 12–15], что Массанасса женился на Софонисбе, но Сципион потребовал, чтобы среди других пленных он передал эту женщину римлянам, и тогда Массанасса ее отравил. Аппиан [Лив., 26–28] решающую роль в разгроме Сифакса приписывает самому Массанассе, который будто бы командовал всею экспедицией.