Ганнибал

Теперь непосредственной целью политики Ганнибала на Пиренейском полуострове стал захват Сагунта. Ливий [21, 7, 3] говорит о богатстве Сагунта, которым последний обязан интенсивному развитию морской торговли и земледелия, росту населения и строгости нравов, — идеализирующая Сагунт тенденция очевидна. Однако не богатство прельщало Ганнибала, когда он предпринял свои военные действия против этого города: только овладев Сагунтом, он мог двинуться на север. Но если раньше Ганнибал не задевал, по крайней мере непосредственно, римских интересов, действуя строго в рамках обязательств, принятых Гасдрубалом, то теперь осуществление его замыслов грозило привести к столкновению с Римом. Впрочем, Ганнибал мог рассчитывать на то, что Рим, руки которого были связаны длительной и тяжелой борьбой с галлами на севере Италии, а также с иллирийскими пиратами на Балканском полуострове, не сможет эффективно вмешаться в испанские дела, и, как увидим далее, этот расчет (если он существовал), в общем, оправдался.

Благоприятный для Ганнибала политический климат создавала «партийная» борьба в Сагунте. Источник [Полибий, 3, 15, 7] не говорит, из-за чего, собственно, происходили столкновения, тем не менее и вся ситуация, и в особенности энергичные действия Рима показывают, что речь могла идти только об одном: сохранять ли верность союзу с Римом или же добровольно перейти на сторону и под власть Карфагена. Ликвидировав смуты и казнив нескольких человек из среды сагунтинской знати, очевидно враждебных проримской ориентации, римляне уничтожили надежды Ганнибала, если, конечно, допустить, что они у него были, на сторонников союза с Карфагеном в Сагунте. Более того, они показали, что Рим никогда не примирится с потерей Сагунта и Ганнибал приведет римское правительство к необходимости объявить Карфагену войну, — но именно этого Ганнибал и добивался. Нужно было только поспешить, чтобы на помощь Сагунту не явились римские легионы, чтобы они не навязали Ганнибалу войну в Испании, не помешали ему округлить пунийские владения на Пиренейском полуострове и отправиться на завоевание Италии.

Этого Ганнибал пытался достичь, действуя формально в рамках карфагено-римских соглашений. Не вступая в прямой конфликт с ориентировавшимся на Рим правительством Сагунта, он, по словам Тита Ливия [21, 6, 1–2], провоцировал столкновения между Сагунтом и соседними иберийскими племенами (главным образом турдулами), находившимися в сфере карфагенского господства; предлагая сторонам свои услуги в качестве арбитра, Ганнибал рассчитывал навязать Сагунту решение, которое поставило бы этот город в зависимость от Карфагена, не давая Риму формального повода объявить войну.

Традиция, сохраненная Аппианом [Апп. Исп., 10], позволяет выяснить некоторые подробности этой политической игры. По его словам, Ганнибал убедил торболетов (то есть турдулов) принести ему жалобу на сагунтинцев, вторгающихся будто бы на территорию, принадлежащую торболетам, и всячески их притесняющих. Создав обстановку конфликта, Ганнибал, не принимая решения, отправил торболетских послов в Карфаген, чтобы они там изложили свои претензии совету, и одновременно от себя послал совету письмо, где самыми мрачными красками обрисовал положение дел: римляне убеждают подвластные Карфагену иберийские племена отпасть, а сагунтинцы всячески помогают римским агентам. Решение совета, несомненно инспирированное самим Ганнибалом и сторонниками баркидской группировки, полностью его удовлетворило: ему было приказано действовать по отношению к Сагунту так, как он сочтет нужным.

Добившись положительного ответа на свои домогательства, Ганнибал связал карфагенский совет его же собственными решениями: теперь он выступал не в роли полководца, ведущего на свой страх и риск сложную авантюрную игру, чтобы втянуть Карфаген в полную опасностей войну, а в роли человека, выполняющего постановления совета, то есть действующего строго в русле официальной политики. Теперь карфагенский совет, даже если бы он и хотел, не мог бы отречься от Ганнибала. Давая ему свободу действий против Сагунта, совет — и это все хорошо понимали — предрешал войну с Римом.

Руки у Ганнибала теперь были развязаны. Он снова пригласил к себе торболетов и вместе с ними представителей Сагунта, которые, однако, заявили, что передадут решение на суд Рима. Иначе говоря, они отказались признать верховную власть Карфагена. Ганнибал прервал переговоры, выгнал, как рассказывает Аппиан, сагунтинцев из своего лагеря, вторгся на территорию Сагунта, разорил его окрестности и, разделив свои войска на три части, окружил город.