Ганнибал

Между пунийским лагерем и Требией протекал ручей с высокими берегами, поросшими камышом, кустарником и деревьями. Это место привлекло внимание Ганнибала; во время рекогносцировок он осмотрел его и убедился, что там можно легко скрыть не только пехотинцев, но и всадников, особенно если положить оружие на землю, а шлемы спрятать под щиты. Предварительно обсудив свой план на военном совете, куда были созваны высшие командиры своей армии, и, получив их одобрение, он начал формировать специальный отряд из 100 пехотинцев и 100 всадников. Командование этим отрядом Ганнибал поручил своему брату Магону. Когда с отобранными воинами Магон явился к Ганнибалу, тот приказал каждому из них, в свою очередь, отобрать из своих подразделений еще по девять человек. Набрав, таким образом, 1000 пехотинцев и столько же всадников, он расположил их ночью в засаде.

Был день зимнего солнцестояния. Рано утром шел снег, потом пошел дождь. Ганнибал приказал нумидийской коннице перейти через Требию и, подскакав к воротам неприятельского лагеря, забросать дротиками караулы и вызвать римлян на бой, а когда сражение начнется, медленно отступать к реке и увлечь противника на тот берег, где стояли карфагеняне. Всем остальным было предписано подготовить оружие, коней и ждать сигнала.

Нумидийцы блестяще выполнили задачу. Когда они устроили у лагерных ворот шум и беспорядок (по Полибию, едва только было замечено их приближение), Семпроний, ни минуты не сомневавшийся в успехе, вывел против них свою конницу, а потом и остальных солдат. Однако проделал он это слишком торопливо. Его воины вышли на поле голодными и недостаточно тепло одетыми, кони были не кормлены. Когда римляне вступили в полосу речного тумана, преследуя отходящих нумидийцев, они все больше и больше мерзли. В реке холодная вода доходила им до уровня груди, и, когда солдаты Семпрония вышли на другой берег, они едва могли держать в руках оружие.

Карфагенские воины тем временем грелись у костров, растирались оливковым маслом и завтракали. Получив условленный сигнал о том, что римляне перешли через реку, Ганнибал вывел свои войска в поле. Впереди он поставил балеаров — легкую пехоту (8000 человек), за ними — тяжеловооруженную пехоту (иберы, галлы и ливийцы; 20000 человек), а на обоих флангах — всадников (по Ливию, 9000, а по Полибию, более 10000 человек) и слонов. Семпроний, увидев, что его всадники чрезмерно увлеклись преследованием нумидийцев, то отступавших, то вновь переходивших в контратаку, и подвергают себя чрезмерной опасности, приказал им отступить и присоединиться к основным силам. В центре Семпроний выстроил пехоту (по Полибию, 16000, а по Ливию, 18 000 римлян; 20000 союзников и тех, кто имел права латинского гражданства; сверх этого воины из галльского племени кеноманов — исконных врагов инсумбров и, следовательно, Ганнибала), а на флангах — кавалерию (около 4000 воинов).

Сражение начали балеары, заставившие отступить римских копьеметателей; затем они присоединились к карфагенским всадникам, наносившим фланговый удар. Римская конница была смята превосходящей по численности кавалерией противника, балеарами и слонами. Тяжеловооруженные пехотинцы дрались с большим упорством и ожесточением, но без определенного результата. Внезапно для римлян в их тыл ударил из засады отряд Магона и привел заднюю шеренгу римлян в замешательство. Оказавшись в окружении, римская пехота мужественно сопротивлялась, прорвала боевую линию карфагенян и заставила повернуть назад слонов, едва не бросившихся на самих пунийцев. Ганнибал приказал отвести слонов на фланги и направить их против кеноманов, которые обратились тут же в паническое бегство. 10000 римских пехотинцев пробились сквозь карфагенские ряды и вырвались из окружения; не имея возможности вернуться в свой лагерь, они отступили к Плаценции. Туда же, а оттуда в Кремону ушли под командованием Сципиона и подразделения, остававшиеся во время боя в лагере.

Карфагеняне победили и на этот раз, однако теперь со значительно большими потерями. К тому же сильные опустошения произвела в их рядах непогода: умирали люди, падали лошади, погибли почти все слоны; Полибий пишет, что у карфагенян остался только один слон, однако, по более точным, как нам представляется, данным Ливия, Ганнибал располагал после Требии еще по меньшей мере семью слонами [Полибий, 3, 71–74; Ливий. 21, 54–55, 58, 11; Апп. Ганниб., 6–7].

Тразименское озеро

Ганнибал мог быть доволен. Победа при Требии отдала ему Цизальпинскую Галлию и позволила привлечь на свою сторону все племена, населявшие эту страну [Полибий, 3, 75, 2]. Она, казалось, открывала ему путь и в Центральную Италию — через Этрурию к Риму. Она вызвала, наконец, панику и в самом Риме, которая, естественно, также благоприятно сказывалась на положении карфагенян, вторгшихся в Италию.