Ганзейский союз. Торговая империя Средневековья от Лондона и Брюгге до Пскова и Новгорода

В начале XVI в. грубость этих игрищ вызвала осуждение церкви (иногда испытания дополнялись богохульными «исповедями»), датского правительства и даже самой Ганзы. Игрища подвергали критике за их жестокость, за происходившие время от времени несчастные случаи – хотя они, очевидно, были редкостью – и за безнравственность. Но главным поводом для жалоб было то, что игры вредили торговле: жестокие испытания отваживали сыновей богатых купцов. Впрочем, отчасти именно этого и добивалось общество «бергенских гостей». Большинство членов общества Bergenfahrer было скромного происхождения; им не хотелось принимать к себе выходцев из богатых семей, которые могли захватить в нем власть. Поэтому жалобы, наказания и правила, призванные смягчить жестокость игрищ, какое-то время не приносили результата. Для того чтобы положить им конец, потребовалось исчезновение самой Ганзы. В течение XVII в. количество ганзейских купцов в Бергене значительно сократилось. В 1671 г., через два года после последнего Ганзейского собора, указом короля Дании подобные забавы запретили под угрозой сурового наказания. На сей раз купцы послушались. Бергенские игрища, которые в некотором смысле отражали взлет и падение самой Ганзы, прекратились навсегда.

Едва ли можно было найти средневекового купца, который хотя бы раз в жизни не отправлялся в паломничество. К святым местам ходили в качестве епитимьи, для исцеления от болезни или во исполнение обета, принесенного в минуту крайней опасности. Самой большой популярностью среди ганзейцев пользовалось паломничество в Ахен, где их привлекала не могила Карла Великого, а мощи Богоматери. Привлекали их и многие другие раки, особенно в эльзасском Танне[27], в швейцарском Айнзидельне, в Риме и Сантьяго-де-Компостеле. В хронике Франца Весселя описана настоящая одиссея, паломничество будущего бургомистра Штральзунда в собор Святого Иакова в Сантьяго-де-Компостеле, предпринятое в 1506 г., когда ему было 19 лет. На корабле вместе с ним находились 500 паломников, не считая женщин и девочек. Корабль заходил примерно в 50 портов в Норвегии, Шотландии, Фландрии, Англии и Франции. В Плимуте одного паломника зарезали двое его спутников, которых позже повесили. Несмотря на запрет, корабль покинул порт, и ему пришлось вступить в морской бой с двумя английскими кораблями, посланными в погоню. Наконец Вессель прибыл в Сантьяго-де-Компостелу, где присутствовал на коронации короля Филиппа Красивого. Он вернулся в Штральзунд целым и невредимым, и его с радостью встретили родители, «потому что он был их единственным сыном, и они были убеждены, что он погиб в море или в другом месте».

Опасности, путешествия и тревоги такого рода были свойственны всем средневековым купцам. Ганзейцы, наверное, отличались от своих собратьев тем, что их жизнь и мышление были заключены в более строгие рамки. Дисциплина, которая была особенно строгой в зарубежных конторах, имела одно преимущество. Она развивала в них сознание общности, более выраженное, чем у купцов из других стран. Но при этом строгая дисциплина ослабляла личную инициативу, уменьшала их способность применяться к обстоятельствам и порицала любые индивидуальные действия, которые шли вразрез с правилами сообщества. Правила призваны были поддерживать строгое равенство между членами сообщества и неукоснительного соблюдения их прав. В своем жизнеописании Вессель вспоминает один случай, симптоматичный для такого подавления инициативы. Поскольку в 1485 г. в Бурньёфе не было соли на продажу, вся данцигская флотилия вернулась домой с пустыми трюмами. Ни представители в Бурньёфе, ни капитаны не смели в таких непредвиденных обстоятельствах пойти наперекор распоряжениям судовладельцев и взять на борт другие товары, чтобы получить хоть какую-то прибыль. Едва ли можно представить, чтобы итальянские или даже английские купцы так кротко подчинялись в сходной ситуации. Из-за строгих правил, в рамках которых они вынуждены были действовать, ганзейские купцы частично утрачивали вкус к рискованным предприятиям. Такой недостаток пагубно сказался на судьбе сообщества в целом.

Глава 9 Экономическая политика Ганзы: ее конкуренты

Ганза, целью которой была защита входивших в нее купцов, неустанно применяла доступную ей политическую власть как в Германии, так и за ее пределами. Сначала, примерно до 1350 г., ее главной задачей было получение привилегий для купцов и надзор за тем, чтобы зарубежные города и правители соблюдали эти привилегии. Свою задачу Ганза исполняла настолько хорошо, что ее купцы в Северной Европе получили практически монополию на торговлю между Востоком и Западом.