Гарь (СИ)

Откупорив бутылку, Вражка перелила в чашку вина и убрала сосуд подальше. Спутники засияли в полную силу — значит, около двух ночи. Овечка сверилась с компасом и убедилась, что с курса они не сбились.

Вражка зевнула, отпила вина и закуталась в шрем.

— Холодно…

— Ещё бы. Конец зимы, а мы в открытом море. Но нам повезло, что ветер тёплый. Завтра солнышко будет, согреемся.

— Да уж. Овечка, а почему тебя так зовут?

— О, — она привыкла отвечать на этот вопрос, — так меня прозвала Баба Зана, я была единственным чернявым ребёнком в деревне, да к тому же страшно вредным. Ужасно любила делать всякие пакости другим детям.

— А.

— Да. На самом деле я чаще заступалась за Анжа, его было легко обидеть. Он хоть всегда был крупнее остальных, но добрый и тихий аж жуть, всё книги читал и обидчикам никак не мог ответить, так что приходилось мне. Один раз двое мальчишек начали кидать в него камнями, а я потом нашла их и сказала, что в лодке одного рыбака спрятан клад. Ну, они туда, конечно, полезли, а пока там рылись — я отвязала верёвку, а вёсла, конечно же, забрала заранее. Был как раз отлив, и лодка, вместе с мальчишками, отправилась в море.

— Я в ужасе и восхищении одновременно. Их выловили?

— Конечно, они ж так орали, хуже свиней на убое. Мне потом влетело, и те мальчишки объявили нам войну, но хватило их ненадолго, поняли, что против меня не пойдешь, коли жить захочешь, хах.

— Не сомневаюсь, — улыбнулась ведьма и тут же опять зевнула.

— Если хочешь — иди спать, я тут посижу ешё, а потом Анжа разбужу.

— Ой, нет, я лучше с тобой посижу, там и места мало, да и неудобно мне как-то никого двигать. Ничего, не волнуйся, я ещё бодрячком, — опять зевок, — а ты помнишь, как первый раз плавала в море?

— Неее, я в море родилась. Мама как раз хотела рожать на ферме, но что-то пошло не так, вероятно, расчёты, вот я и появилась на свет на волнах. Морское дитя, — Овечка наклонилась, свесилась над волнами. — Слышишь меня? Я твой ребёнок, позаботься обо мне.

Море промолчало, но ласково лизнуло её ладонь.

— Как-то неправильно, что у судна нет имени, — сказала Вражка. — Может тот старик её как-то называл?

— Нет, вообще никак. Он, по сути, мало полезного нам сказал, только поворчал. Ты думаешь, это плохо, что она безымянная?

— Конечно, — кивнула ведьма. — Лодка — это же не просто какой-то предмет! Всякое судно немного живое, значит, ему нужно имя.

— Ну да, ты права. Кораблик Шема зовут “Чайка”, а мамин баркас называется “Попрыгунья”.

Вражка ласково погладила щербатый борт яла, помолчала, прикрыв глаза.

— Думаю, её зовут Качурка. Мне так кажется.

— Хорошее имя. Есть легенда, что свет погибших моряков не отлетает в Маяки, а становится качурками.

— Я знаю её, да. Ещё песня была, знаешь?

Она тихо запела:

О прекрасная невеста, ты не жди, не жди меня,

На земле теперь нет места, я погиб при свете дня.

Словно юркая качурка я порхаю на волнах

Я приду к тебе, родная, но не в яви — лишь во снах.

Когда она умолкла, вдалеке послышался слабый птичий крик. Девушки переглянулись, но ничего не сказали друг другу.

***

Проснулась Овечка довольно поздно и сперва даже не поняла, где находится: вокруг был зеленоватый брезент и темнота, лишь тонкий лучик света проникал через дырочку для верёвки. Постель мерно качала и казалось, что Овечка всё ещё в лете рядом с кланом мамы плывёт куда-то на юг и ничего не меняется в её жизни: дом стоит, а беды так и не нашли их семью. Потом откинула полотно, увидела мачту и всё вспомнила.

Вражка проснулась раньше и уже сидела рядом с Анжеем и Граном на лавочке. Овечка переборола в себе желание забиться назад в норку и нехотя выползла на воздух, который спросонья показался ей просто ужасающе холодным. Небо было ясным и глубоко-синим, только белая полоса отделяла горизонт, остальное тонуло в васильках.

Овечка зевнула и поёжилась. Солнце старалось как могло, но поднять температуру ему пока не удавалось.

— Доброе утро! — пробормотала она, усаживаясь рядом с братом и падая ему на плечо, дабы урвать крупицы сна.

— Доброе, — улыбнулся он. — Я приготовлю тебе кофе. Тебя обрадует новость, что мы, кажется, ещё не сбились с курса?

— Вообще эта новость должна радовать не только меня, а всех, знаешь ли, — Овечка широко кивнула.

— Она нас всех ночью порадовала, потому что ветер поменялся, и мы испугались, что уплыли куда-то нет туда. Но Гран сказал, что надо свернуть правее, мы и свернули.

— А ты-то как узнал? — спросила она у баша. — По компасу?

Гран слегка наклонил голову, лукаво улыбнувшись.

— По звёздам, конечно же.

— О… здорово. Я так не умею. Ты научишь меня?

— Ладно.

Анжей возился с завтраком: сделал кашу, чай и отдельно кофе для Овечки. Кашу не удалось украсить даже такому талантливому повару, но это было всяко лучше, чем есть хлеб всухомятку или сушёные водоросли. Поев, Овечка сверилась с курсом, немного поправила парус и снова села.