Garaf

   Как видно, парень сообразил, что Пашка ничего не понял. Он показал на себя, на бородача, на самого Пашку и поднял к лицу сведённые вместе в запястьях руки, сжатые в кулаки. Пашка понял - плен. Потом парень сомкнул обе своих руки кольцом на шее. Пашка понял - рабство. Потом - неожиданно знакомым жестом потёр друг о друга пальцы. Пашка понял - продадут. Стало чуточку легче - не убьют и не съедят.

   - Куда? - мальчишка сделал вопросительное лицо, поболтал рукой, потёр пальцами. Парень и это понял. Махнул неясно в какую сторону:

   - Аngmar.

   У Пашки была хорошая память. Даже на книги, которые ему не нравились.

   "...королевство Арнор... ратной силой его, может, и не одолеть, но одолело злое чародейство, ибо колдуны владели тогда северным ангмарским краем."

   Но этого просто не может быть!!! Толкиен - ПИСАТЕЛЬ. ПИ-СА-ТЕЛЬ. Он ВЫДУМАЛ свой мир. И всё!!!

   Орки галдели.

   В пещере воняло.

   Ноги мёрзли.

   - Арнор... - неуверенно сказал Пашка. Парень отпрянул удивлённо:

   - Arnor?! - он рассмеялся и покачал головой. Опять убрал с лица волосы. Потрепал Пашку по плечу. Хлопнул себя по груди: - Тunnas... - потом добавил ещё то ли фамилию, то ли ещё что: - Rhudaur... - и почему-то тяжело вздохнул, но тут же снова улыбнулся. Видно было, что парень он неунывающий, и Пашке стало ещё на капелюшку полегче. Он показал на себя:

   - Пашка.

   - Pashka, - повторил Туннас. И улыбнулся ободряюще, кивнул.

   Пашка не знал, что слышит своё имя из чужих уст в сущности в последний раз...

   ...В пещере было душно, но всё-таки тепло, намного теплей, чем у костра или, тем более, на сырой равнине. Снаружи стояла глубокая ночь, по мнению Пашки самое время было спать - и он уснул. Уснул, как это ни дико - уснул, зарывшись по возможности в солому, спиной к спине с улёгшимся рядом Туннасом. Может, и не совсем уснул, просто отчасти потерял сознание от усталости, голода и переживаний - но так или иначе, из реальности он выпал капитально...

   ...Его разбудил скрип клетки - всего через каких-то полчаса, как раз в тот момент, когда мальчишке начал сниться дом - и там, во сне, пришла умиротворяющая светлая убеждённость, что сном было как раз всё то, что произошло с ним за последний сумасшедший день.

   Орк рванул мальчишку за волосы на себя - Пашка вскрикнул, кругом загоготали, из глаз сами собой брызнули слёзы... а когда он проморгался - его уже выволокли из клетки, запястья и большие пальцы рук уже были скручены каким-то хитрым узлом за спиной. Другой верёвкой - пропустив её Пашке между ног - двое орков примотали спереди так же связанные за спиной руки Туннаса, а к нему - молчаливого бородача.

   Пашка вытер слёзы о плечо, о майку - и опустил глаза. Перевёл дух, покрутил головой. Хотелось пригладить волосы, чтобы избавиться от ощущения этой мерзкой лапы на них. Он никогда не любил смотреть себе под ноги, в жизни всегда смотрел прямо. И сейчас секунду тоскливо глядел в каменный пол, а потом вскинул голову и посмотрел на стоящего слева орка. С вызовом - так получилось непроизвольно.

   Орк оскалился. И - на спину Пашки обрушилась длинная витая из трёх ремней плеть на короткой рукояти. От неожиданности мальчишка вскрикнул раньше, чем ощутил боль - и тут же получил второй удар, боль от которого наложилась на нахлынувшую первую. Пашка заорал - крик вырвался сам, уже настоящий крик боли. Третий удар сшиб мальчишку на колени, но Пашка заставил себя заткнуться и только скрипнул зубами. За молчание получил ещё один удар, который снёс молча (и откуда взялось это упрямство?!) а после этого его - снова за волосы - вздёрнули на ноги.

   От боли в глаза мутилось. Пашка гадал - до крови или нет? Ему казалось, что удары сорвали со спины и майку, и кожу, и мясо - до позвоночника. И нельзя было ни потрогать, ни посмотреть - можно было только терпеть и ждать, пока боль уйдёт. Она не спешила, но всё-таки немного отступила. Зато пришёл страх. Что же делать?! Ведь если будут бить вот так и часто - наверное, согласишься делать, что угодно, лишь бы не били. Пашку ни разу в жизни не "наказывали физически", как это говорится. Неизбежные побои в драках - вообще другое дело: бьёшь ты, бьёшь тебя, главное - не трусить и работать кулаками, а то и ногами - и даже если ты проиграешь, то чувства растоптанности не будет. А то, что он ощущал теперь, было страшно, потому что на это нельзя был ответить. А терпеть... если терпеть, но что же тогда? Тогда согласишься со всем, что будет дальше... Сначала - с тем, что тебя бьют. Потом - с тем, что ты вещь. А потом, наверное, и мысли станут как у раба - о еде и сне... Пашка испугался до дрожи. И было противно. Так противно, что слов нет. Но больно - хуже. (Он вспомнил свой крик - и замерло на миг дыхание.) Так что делать-то, как быть?! Вот она - романтика, с истеричной иронией заметил себе мальчишка. А что, если взбунтоваться? Вот сейчас просто никуда не пойти - и...