Гарантия на любовь

Элли посмотрела на свое сверкающее кольцо. Тогда, на Бонд-стрит, Алек поцеловал ее так страстно – неужели это ничего не означало? Она, конечно, убеждала себя потом, что сделано это было ради демонстрации своего превосходства над ней, но доводы рассудка ничего не могли поделать с реакцией ее тела – она чуть не воспламенилась там в его объятиях, сказались сексуальный голод и прилив чувств.

Раздался уверенный стук в дверь, вернувший Элли к реальности, и она, открыв дверь, увидела Алека – он был поразительно красив в безукоризненно сшитом свадебном костюме, с галстуком цвета синих грозовых облаков.

– Готова? – спросил он.

Элли повторила себе, что незачем ждать его комплиментов по поводу своей внешности и пора утихомирить колотящееся сердце. Алек ничего не сказал, увидев ее в свадебном платье, она приписала это волнению. Но теперь, когда они стали мужем и женой, теперь-то уж можно было сказать хоть что-нибудь. Неужели она ждала, что глаза его потеплеют и он скажет, что из нее вышла весьма неплохая невеста?

Элли лихорадочно сглотнула. Да, если уж говорить начистоту, она именно этого и хотела. С того похода по магазинам до сегодняшнего утра, когда состоялась скромная церемония росписи, Элли ощущала себя кошкой на горячей железной крыше. Она была уверена, что Алек попытается изменить условия сделки, в особенности что касается раздельных спален, но ничего подобного не произошло. С тех пор он, казалось, держался от нее на расстоянии, обходил стороной, точно она была бомбой, к которой опасно было приближаться. Даже надев кольцо ей на палец этим утром перед служащим загса, он чинно и прохладно поцеловал ее в обе щеки.

Элли ослепительно улыбнулась ему, призвав всю свою профессиональную выучку.

– Да, готова.

– Тогда пойдем.

Элли ужасно нервничала при одной лишь мысли о встрече с его друзьями, особенно если учесть, что с ее стороны была приглашена лишь Бриджет, да и та не смогла прийти из-за новенькой продавщицы, которую было еще рано оставлять одну в магазине. Элли взяла свою сумочку. Она подумывала о том, чтобы пригласить кого-нибудь из прежних друзей в Нью-Форест, но как им объяснить, почему она вышла замуж за человека, который был для нее почти что незнакомцем?

Машина начала плавно двигаться в потоке автомобилей, обычном для раннего вечера, и Элли попросила:

– Напомни еще раз, кто приезжает?

– Никколо и Аланна – он делец в мире недвижимости, она – дизайнер интерьера, – ответил Алек. – Льюис и Карли – он бывший чемпион по автомобильным гонкам, она – медик. А, ну и Мурат.

Элли вымученно улыбнулась: и почему у него нет среди друзей обычных людей?

– Султан?

– Верно, и потому будет усиленная охрана.

– То есть на моей свадьбе меня хорошенько обыщут?

Алек смотрел в окно и барабанил пальцами по бедру, и Элли захотелось, чтобы он сказал какой-нибудь пустяк, чтобы облегчить ее муки и разрядить напряженную атмосферу. Но следующие его слова, напротив, добавили ей страданий:

– Будут гости из Парижа, Нью-Йорка, Рима, Сицилии…

– И Греции, разумеется, – предположила она.

Он покачал головой:

– Нет, не Греции.

– Но… Это твоя родная страна.

– И что? Я покинул ее давно, и очень редко там бываю.

– Но…

– Послушай, Элли, может, кончим допрос? – холодно оборвал он ее. – Я не в настроении отвечать на твои бесконечные вопросы, и мы уже приехали.

– Разумеется, – сказала Элли, быстро отворачиваясь и глядя в окно.

Алек ощутил укол совести, увидев, как плечи ее, обтянутые серебристой материей, поникли. Губы его сжались в нитку. Чего он еще ожидал?

Алек никогда не жил ни с кем, кроме Элли. В его ванной никогда не было второй зубной щетки, и он не убирал из шкафа свои вещи, чтобы поделиться им с кем-то еще. А сейчас, даже несмотря на раздельные спальни, его не покидало ощущение, что она постоянно рядом. Но… его это устраивало. Он хотел быть еще ближе к Элли, хотя внутренний голос подсказывал ему, что идея плохая. Она маячила перед ним постоянным соблазном, он все время ее хотел. Элли не флиртовала с ним, а это лишь заводило. Перед тем как он уходил на работу, она сидела на кухне, попивая имбирный чай. Она встречала его вечером, предлагала что-нибудь выпить, рассказывала, что принялась учиться готовить, и просила его помочь, рассказать рецепт блюда с кабачками. Однажды, когда Элли помешивала что-то, Алек подошел к ней слишком близко и едва удержался от соблазна поцеловать ее обнаженную шею. Медленно, но верно она сводила его с ума, в большинстве случаев – оттого, что он хотел ее, и за это некого было винить, кроме самого себя.

Тот страстный поцелуй у ювелирного магазина замышлялся им вначале как способ отвлечься – Алек хотел продемонстрировать ей свое сексуальное превосходство, показать, кто тут хозяин и кто им останется. Но его же оружие было использовано против него, воспламенив его чувства. Теперь он умирал от желания, не мог спать ночами, глядя в потолок и представляя, что бы он сделал, окажись в одной постели с Элли.