Гарантия на любовь

Его яркие голубые глаза пристально смотрели на нее, и Элли на миг потеряла дар речи – ей казалось, что Алеку нечасто приходилось просить о чем-то подобном. Разве она не мечтала порой об этом моменте – хотя и повторяла постоянно, что ничего подобного не произойдет? Но вот же оно, происходит. Он сидел перед ней и произносил то, что она давно жаждала услышать. Соблазн поддаться ему был невыносим, потому что, когда Алек был настроен добиваться своего мирным путем, устоять перед его обаянием было трудно. Глаза его сияли, а губы приоткрылись, точно в ожидании ее поцелуя – разве не хотела она страстно его поцеловать? Можно броситься в его объятия, и они забудут обо всем, и…

А что будет потом?

Сколько времени пройдет, прежде чем он устанет от быта? Прежде, чем не в силах будет больше терпеть ее требования делиться с ней чувствами – а она непременно этого будет требовать. Он ведь по-прежнему редко с ней общался. По крайней мере, о важных вещах. Он до сих пор отрицал, что у него был брат. Он лишь пошел ей на уступки, пытаясь выторговать себе что-то. Потому что наверняка был огорчен и удивлен тем, что она не бросается ему на шею с благодарностью, что он женился на ней.

Элли вновь покачала головой:

– Не могу.

– Почему?

Она поняла, что гордость его задета – может, это не так уж и плохо. Но нужно было показать ему, что речь идет уже не только о гордости. Нужно было набраться мужества и выложить ему жесткую правду:

– Я не могу заставлять себя жить с человеком, который бежит от жизни.

– Бежит? – повторил он, и Элли услышала в его голосе ярость. – Ты что, Элли, обвиняешь меня в трусости?

– Диагноз можешь ставить сам.

Она взглянула на вазу с голубыми цветами в центре стола. Какие нежные у них лепестки! Как вообще все в жизни хрупко и может разлететься вдребезги, стоит ослабить внимание. Элли подняла глаза на Алека, пытаясь не реагировать на его гнев.

– Когда ты рассказал мне о своей семье – как тебя бросила мать и как это сказалось на тебе, – я смогла понять, почему ты никогда не пытался наладить с ней связь. Я поняла, что ты решил переплавить свою боль, превратив ее в успех, и что тогда тебе было легче забыть прошлое. Но сейчас ты взрослый, и мир у тебя в руках – ты самый успешный человек из всех, что я встречала. Ты умен, и у тебя много возможностей – и при этом, услышав, что у тебя есть брат, ты делаешь вид, будто ничего не произошло!

Взгляд его был непроницаем, и вновь повисла тишина. Но наконец он вскинул глаза на Элли, и она поежилась, увидев непередаваемую боль в них.

– Не просто брат, – сказал он. – С этим бы я справился. Брат-близнец! Ты понимаешь, что это значит, Элли, если это правда? Ты об этом думала? Это не так, как если бы она родила ребенка от другого мужчины, нет, у нее был второй сын такого же возраста, как и я. Она взяла его с собой, оставив меня. Именно меня она бросила, именно меня не хотела. Как, ты думаешь, я должен себя чувствовать?

– Я не думаю, что ты вообще что-то чувствуешь, – прошептала она. – Ты запираешься от чувств, ты всегда так делал. Игнорируешь их и притворяешься, что ничего не происходит, надеясь, что они уйдут. Но нельзя избавиться от чувств, они будут кружить возле запертой двери, а ты лишь больше расстроишься. А мне не нужен такой мужчина, я хочу быть рядом с тем, кто смотрит в лицо правде. Кто может принять истинные чувства – даже боль – и не боится их показать.

Она наклонилась вперед, и шепот ее стал лихорадочным.

– То, что воображаешь, всегда хуже реальности, – сказала она. – Я знаю. Когда я встретила отца – я не переставая мечтала о том, как обрету большую дружную семью, – все мои мечты разлетелись вдребезги, когда он оттолкнул стол и капучино расплескался. Я, конечно, расстроилась. Но потом я поняла… поняла, что свободна. Я смогла отпустить все глупые фантазии. Всегда лучше жить реальностью, чем мечтами. Или кошмарами, – поспешно добавила она, поднимаясь на ноги. Посмотрев на Алека, она увидела боль, написанную на его лице так явственно, что ей инстинктивно захотелось потянуться к нему и утешить его. Но она знала, что не избавит Алека от его страхов. Не сможет изгнать их. Только он сам может это сделать.

Глава 14

Алек не говорил жене о своем решении уехать до самого последнего момента. Элли утром, войдя в кухню, увидела его за чашкой кофе, с кожаной дорожной сумкой у его ног. Он повернулся, когда она вошла, и, хотя по его глазам невозможно было что-либо понять, мускулы его напряглись. Элли почувствовала, как по спине пробежал холодок.

– Ты уезжаешь в командировку? – спросила Элли.

Он покачал головой:

– Я собираюсь в Париж.

Страх, а затем ужас затопили ее сердце холодной волной. Париж – город романтики. Она посмотрела на сумку – большая, такую берут для ночевки. Страх усилился.

– Ты решил воспользоваться моим предложением? – выдохнула она в шоке.

Он нахмурился:

– Каким предложением?

– Ты встречаешься с женщиной?

Лицо его потемнело, на виске запульсировала жилка.