Гарем.Танцующая в лунном свете (СИ)

Принц не стал лишать ее жизни. У Нилимы остались дорогая одежда, хорошая еда и крыша над головой. Но своего сына принц приказал отобрать у нее. Воспитанием Салима теперь занималась султанша Зубейда.

Сначала Нилима ждала, что Ахмад вернется. Она надеялась: принц вернется, а с ним-и прежнее счастье. Потом она перестала и ждать, и надеяться. И тогда пришло письмо от Ахмада, адресованное султанше. Но там были строчки и для нее. Зубейда позволила прочесть.

Ахмад пожелал, чтобы Нилима навсегда исчезла из его жизни. Он ненавидел даже воспоминания о ней. Принц женился и наконец-то счастлив.

Когда Зубейда принесла ей бокал с зельем, Нилима все поняла. Султанша пообещала, что боли она не по­чувствует. Просто тихо уснет, и все.

Зубейда, как всегда, обманула. Не меньше часа Нилима каталась по полу от жестокой боли, раздирающей тело. Но не кричала, чтобы ей не помешали умереть.

Она еще видела глаза Даса. Он упорно держал ее запястья и силой пытался выдернуть из звенящего яркого света, в который она уходила.

Нилима снова не послушалась.

Комментарий к

* конец “исторической” части

========== Назад в будущее ==========

Ахмад заехал за Рошаном на киностудию. Конечно, людям с улицы не так просто попасть на места съемок. Но Ахмад и в кино был своим человеком. Во-первых, он представлял фирму, специализирующуюся на компьютерных технологиях и сам лично не раз работал над спецэффектами в блокбастерах. А во-вторых, богатый красавчик Ахмад успел перезнакомиться на светских вечеринках со многими деятелями кино, общался с кинозвездами, предпочитал старлеток, числился в завидных женихах и мог разговаривать свысока. Его настоящим дру­гом был только Рошан. Восходящая успешная звезда и просто хороший парень.

Съемки вышли из графика, время было затянуто, сцену пришлось переснимать из-за капри­зов героини. Ответственный Рошан остался переговорить с режиссером на счет завтрашне­го плана. Зеленоглазый кино-красавец что-то записывал сейчас в блокноте и измерял шага­ми площадку. Ахмад улыбнулся: Рошан очень трепетно относится к работе. Художник еще осматривал декорации.

— Привет, друг. Я сейчас, — отозвался Рошан.

Ахмад огляделся по сторонам. На поручне кресла (или трона?) лежал расшитый халат вос­точного правителя. Рошан сейчас снимался в главной роли в исторической постановке. Ткань дорогая, хорошо выделанная…

— Рошан, можно мне примерить?

— Конечно.

Ахмад сделал несколько шагов. И вдруг покачнулся.

— Ахмад! — Рошан взволнованно придержал его, не давая упасть.

— Сынок Ахмад, что с тобой? — подоспел режиссер.

— Ничего, дядя…ничего. Голова закружилась.

— Я сейчас позову врача.

— Нет, не стоит. Все в порядке.

Рошан похлопал его по плечу.

— Ахмад сутки проводит за компьютером. Хочет побольше денег заработать.

Режиссер улыбнулся.

— И когда свадьба, сынок?

Рошан был изумлен. Его друг опустил ресницы и мило произнес:

— Я пока не знаю.

Ахмад так спокойно принял вопрос о свадьбе?! Что-то невероятное! Или он заболел?

— Давай-ка, на свежий воздух…

Парни простились с господином режиссером, персоналом и направились к выходу. Костю­мер все еще недоуменно смотрел на расшитый халат…

Ахмад подставил пылающее лицо свежему ночному ветерку.

— Рошан, что-то странное случилось. Когда я надел этот халат…то увидел себя самого. На царском троне. Наверное, я был молодым… Но с седыми волосами. Мне сказали, что та, кото­рую я любил… Ее больше нет. И тогда, взяв меч, я пошел, чтобы не оставлять ее одну. В длинном коридоре я увидел тебя, Рошан! На глазах твоих были слезы. И ты сказал, что сде­лал украшение, но теперь некому отдать… Ты положил в мою ладонь…

— Маленькую звездочку из белого золота, с голубыми бриллиантами, — закончил Рошан.

-Ты знаешь? — поразился Ахмад.

— Я тоже видел эти сны наяву.

Пришла его очередь на странный рассказ.

— Ахмад, только не смейся. Однажды мне приснилось, что меня хотят сделать кастратом… Да-да. Это было похоже на ночной кошмар. Я поначалу так и подумал. Но этот сон продолжал­ся! И я уже видел его, когда и не думал спать, среди бела дня. Пытался оправдать видения напряженным графиком, ночными съемками. Но история имела вполне четкую логику. И я все неплохо запомнил.

Скажем так, у меня была роль молодого итальянца. Одаренного, впе­чатлительного и горячего романтика. Я много путешествовал. Целый калейдоскоп впечатле­ний.Но последняя поездка… Была какая-то нехорошая причина и очень тяжелый финал. Я попал в плен, в рабство… Надеялся, что богатый отец не пожалеет средств, чтобы спасти меня. Пытался рисовать, но меня жестоко били. Ортодоксальные законы запрещали изобра­жать человека.

Я шел по улице незнакомого города, израненный и в цепях. Но роскошная красота окрестно­стей давала утешение парить в безграничных мечтах. Мои мучители были настороже, лиш­ние движения пресекались. Наверное, то было видение? Навстречу несли роскошный па­ланкин. Порыв ветра. И я увидел сказочную красавицу. Просто утонул в этих изумрудных глазах! Я больше не чувствовал боли, один опьяняющий восторг.