Гарибальдийцы. Папа перед лицом Евангелий, истории и человеческого разума

— Я предполагал ваш отказ и принял соответствующие меры. Предоставьте в мое распоряжение надежного человека, который доставит вот эту депешу маркизу ди Трекки, доверенному адъютанту короля. Весь вопрос заключается в том, чтобы вновь получить от его величества то, что он уже дал нам один раз, а мы имели глупость затерять. Однако оцените последствия задержки: три дня понадобится для того, чтобы добраться до Турина, два дня — чтобы перевезти боеприпасы в Геную или отправить туда приказ выдать их; два дня — чтобы эти боеприпасы смогли попасть к нам; итого семь пропавших дней, не считая того, что всеми подобными приказами, передаваемыми от одного лица к другому, мы бросаем тень на короля, который не может официально фигурировать в данном деле. Я уж не говорю вам о несчастных сицилийцах, ждущих нас, словно мессию. Короче, поразмыслите; вот мое письмо маркизу ди Трекки, адъютанту короля.

Комендант взял письмо и прочитал его; оно содержало следующее:

«Дорогой маркиз! Не знаю, как это произошло, но во время посадки мы потеряли лодку, перевозившую оружие и боеприпасы. Посему соблаговолите вновь попросить для нас у Его Величества сто пятьдесят тысяч патронов и, если возможно, тысячу ружей со штыками.

Полковник ТЮРР».

Манера, в какой Тюрр обращался к личному адъютанту короля, не оставила более никаких сомнений у коменданта.

— Возьмите все, что пожелаете, — сказал он Тюрру. — Понятно, что с военной точки зрения я совершаю служебный проступок, но я совершаю его ради блага моего короля и счастья Италии.

Тюрр уже почти был готов во всем признаться коменданту, то есть сказать ему, что королю Виктору Эммануилу ровным счетом ничего не известно об экспедиции Гарибльди, но затем он поразмыслил о последствиях подобного признания и подумал, что пусть лучше отдельный человек получит выговор и даже понесет наказание, чем целый народ будет оставлен без помощи. И потому он от имени Гарибальди поблагодарил коменданта и взял сто тысяч патронов, триста зарядных картузов и четыре пушки.

В конце концов комендант сделался таким же поборником свободы Сицилии, как и Тюрр; он пожелал отправиться вместе с ним в Таламоне и лично передать в руки Гарибальди запас оружия, пороха и пуль; что он и сделал, пожелав генералу успехов.

На другой день, 9 мая, Гарибальди вновь пустился в плавание, а комендант крепости Орбетелло был отстранен от должности.

Что же касается новостей, которые мы получаем после 9 мая, то, как уже говорилось, они чрезвычайно противоречивы. Судите сами:

ОФИЦИАЛЬНЫЕ НОВОСТИ,

ПЕРЕДАННЫЕ

НЕАПОЛИТАНСКИМ ПРАВИТЕЛЬСТВОМ.

«Вечер 13 мая. — Возле Марсалы два неаполитанских фрегата открыли огонь и убили несколько морских разбойников. Пароход “Ломбардо” был пущен ко дну».

«Неаполь, вечер 17 мая. — Согласно последним известиям, дошедшим до нас, колонна королевских войск храбро атаковала и разгромила мятежников, которые обратились в бегство, оставив на поле боя одного из своих главарей, Розолино Пило; они были вынуждены оставить свои позиции в Сан Мартино.

Наша колонна не прекращала преследовать их; она дала им еще один славный бой, имевший место в Партинико, и вознамерилась преследовать их далее, не давая себе передышки».

«Неаполь, 19 мая. — Итоги сражения при Калатафими оказались неопределенными; неаполитанские войска отступили в Палермо, откуда были отправлены две колонны по три тысячи солдат в каждой, дабы преследовать повстанцев».

«20 мая. — Новых известий нет; колонны королевских войск идут по следам Гарибальди».

НОВОСТИ, ПЕРЕДАННЫЕ

ПОСРЕДСТВОМ ЧАСТНЫХ ДЕПЕШ.

«Турин, 14 мая. — Известие о высадке Гарибальди в Сицилии подтверждено официально. Высадке пытались помешать; было убито четыре человека».