Гармония – моё второе имя

Без диалектики вновь не обойтись.

4. Вселенская сирота

Одиночество вдвоем: вы что-нибудь знаете об этом?

Вот опять же: по-доброму, я желал бы вам ничего не знать об этом; но с другой стороны, если вы ничего не знаете об этом, вы напрасно прожили жизнь. Выбор, как говорится, за вами.

Думаю, что одиночество вдвоем – это тоже формула гармонии.

Отказаться от прошлого – значило получить такую пробоину в бок, после которой смешно было думать о выживании; а отказаться от будущего, которое рано или поздно станет твоим прошлым, тоже не было сил.

Когда человек не может ни уйти, ни остаться, это еще не гармония; это пародия на золотую середину. Я чувствовал себя виноватым перед всеми; иногда именно это делало меня правым в собственных глазах. И на этом, как говорится, спасибо.

Но проблема, как я ее понимал, не сводилась для меня к уходу от одной женщины к другой. Прежде всего это была проблема приближения к себе, проблема реализации человеческой сути. Меня нервировало и злило то обстоятельство, что я в такой степени оказался человеком долга. Не человеком свободы, свободной совести и свободного разума, а человеком долга, черт бы его побрал. Что-то патриархальное и доисторическое въелось в мои поры и сидело во мне приросшей плотью. Я никак не мог вытравить из себя человека коллективного, которого ненавидел всеми фибрами души. Одно бессознательное во мне ненавидело иное бессознательное. Высокое и большое чувство долга делало из меня маленького человека.

Вперед, к любви и новой жизни: чем не стимул и девиз?

И такое светлое будущее омрачало настоящее. Я просто не мог решиться на выбор, ибо необходимость выбора в сию минуту превращала меня в несчастнейшего из людей, у которого есть гораздо больше, чем нужно простому смертному.

Как быть? Как? Кто знает?

Все ответы, которые могли предложить мне люди, могли проистекать исключительно из чувства долга и смирения. За счет приспособления. За счет урезания собственной сути. Никто не мог решить мою проблему; никто даже не видел здесь проблемы. Неправда, что люди боятся сложных, неразрешимых проблем. Они научились сосуществовать с ними, приспосабливаться к ситуации, когда приходится жить с тем, что выше твоего понимания. Это не труднее, чем пуделю научиться семенить на задних лапах.

Я же хотел непременно решить неразрешимую проблему; мне надо было не только чувствовать себя правым, как какой-нибудь нелепый шаолиньский монашек, имеющий на все каменно-туманные предписания, но и понимать, что я действительно и бесповоротно прав. Тысячу раз прав. Без этого я не мог быть счастлив. Без этого о гармонии можно было благополучно забыть. Поставить на себе крест – в самом христианском смысле этого выражения. Кранты.

Моему одиночеству могла помочь только Марина, которая ничего не смыслила в природе этого одиночества. Мое одиночество усугубляла жена, которая цеплялась за жизнь только ради меня.

Добро пожаловать в мою шкуру, где никогда не бывает тесно, где всегда просторно и светло – в этот рай на земле, в котором хочется удавиться от избытка счастья.

Мне предстояло справиться с моей задачей. Иных вариантов моя стратегия не предусматривала. И дело отнюдь не в жалкой молитве «победить – или умереть». Это ратная инструкция. Самурайские мотивы. Такого рода тату встретишь на жопе каждого второго зека. Для меня жить означало побеждать, то есть понимать. Победа была способом моего существования. А поражения я уже давно умел превращать в победы. Но вот я чувствовал, что могу потерпеть такое поражение, которое пережить буду не в силах.

«Ты оказался не моим мужчиной»… – сказала Марина. И, выдержав паузу, резанула: «Ты по-человечески скукожился, поэтому и поступил так со мной».

Это все, что я запомнил из нашего последнего разговора.

Она меня отпускала. Я от нее уходил. Однако фатальная правота обоих вела, почему-то, к мазохистской гармонии: чем больше обострялись страдания – тем больше усиливалась любовь.

На каждого мудреца довольно простоты. Согласен. Однако чего стоит простота без мудреца? На каждую простоту необходимо посмотреть глазами мудреца.

Как быть?

Как?

Кто знает, эй, вы, на палубе?

Да люблю я вас всех, люблю, и лучше доказательство тому – моя любовь к себе, одному из всех. Иначе возился бы я столько со своим романом…

Последнее письмо Марине

Сделаем поправку на то, что слова, выражающие мысли и чувства, приблизительны, грубы и не всегда выражают то, что я чувствую. И понимаю. Я чувствую боль, разбавленную счастьем. Я понимаю, что наивно рассчитывать на понимание.

И все же… Слова – это последнее, на что я могу рассчитывать.

Письмо умного человека, который любит

1.  Я тебя люблю.

2.  Я прекрасно понимаю твои чувства и эмоции, и вот как я их вижу и воспринимаю.