Гарнизон

Холанн глубоко вдохнул и шагнул за черту, отделяющую уже более-менее привычный мирок Волта от опасного и зловещего Ахерона. Несколько мелких снежных смерчей - не выше колена - заплясали вокруг, увиваясь вокруг ног. Шорох ветра и гудение пушки отнесли в сторону первые слова.

- Кто ты такой! - брюзгливо, злобно-пискляво повторил толстяк. Хотя нет... прозвучало это отнюдь не как вопрос. Скорее, как попытку сразу поставить на место мелкую сошку. Ранее Холанн был бы оскорблен и унижен, но сейчас ощутил только что-то вроде брезгливого и очень слабого любопытства. Голова коменданта была занята совсем иными думами...

- Назови себя по форме! - возопил толстый, а тетка в дорогих мехах забормотала что-то про совсем охамевшую челядь, забывшую свое место.

- Я Уве Холанн, комендант базы, - негромко произнес Уве. - А кто вы?

Голос его чуть дрожал - похоже, счетовод простудился, дыша полной грудью. Но прибывшие истолковали это по-своему. Подзуживаемый супругой, что призывала "показать этому его место", толстяк окончательно утвердился в осознании своей божественности. Он не обратил внимание ни на странный блеск в расширенных зрачках Уве, ни на мертвенную бледность лица.

- Я из администрации губернатора Теркильсена! - с напыщенной важностью провозгласил жирный, растопырив пальцы так, словно намеревался нанизать на каждый еще по перстню. - И мое имя тебе без надобности, мелкий служка! Я прибыл из самого Адальнорда!

- Это ... интересно, - заметил Холанн, и администратор замер с открытым ртом на середине фразы.

- Что в Адальнорде? - поинтересовался Уве.

Теперь в концерт недовольных вступили и великовозрастные дети. Говорили они так же пискляво и одновременно громко, как отец. Но комендант уже не вслушивался. Слуга в окровавленной ливрее осторожно потянул господина за широченный рукав. В отличие от своих спутников, телохранитель-пилот с самого начала очень внимательно присматривался к коменданту и, похоже, заподозрил что-то нехорошее. А может быть просто адекватно оценивал происходящее и понимал, что здесь и сейчас не лучший момент для демонстрации высокомерного превосходства. Впрочем, толстый его игнорировал и, приняв величавую позу, задрав тройной подбородок к самому небу, возвестил:

- На помойку у тебя база похожа, комендант!

Последнее слово было процежено сквозь зубы с такой брезгливостью, словно говоривший опасался дышать с Холанном одним воздухом.

- Значит, так, слушай внимательно. Расчет пушки, который в меня стрелял - немедленно сюда, при мне всем по двадцать плетей. Для меня и семьи - помещение... какое у вас тут приличное? Вызовешь с орбиты мой челнок. БЫСТРА!!!

В конце речи жирный сорвался на фальцет, что сильно понизило эффект тирады. Краем глаза Холанн увидел, как отделение солдат, стороживших участок стены и проход, навострили уши. Сержант подобрался, явно ожидая от коменданта возможной команды. А еще неподалеку остановилась ... да, это была Туэрка Льявэ. Она торопилась к штрафникам, что драили бронетехнику, но, заметив Уве, сбавила шаг и сделала небольшой крюк в сторону геликоптера.

Уве безразлично пожал плечами и сказал:

- О вас позаботятся. Прежде необходимо пройти карантин. Ждите здесь, я пришлю медика, он организует все необходимое.

Повернувшись, счетовод шагнул прочь, почти сразу забыв о существовании геликоптера с гостями. И в этот момент в спину ему ударило хлесткое:

- Ты мелкий червяк, забывший свое место! Я требую уважения! И выполнения приказов, немедленно! Ну, чего стоишь?

Уве развернулся всем корпусом и мертвым голосом спросил:

- Что?

Холанн сделал шаг навстречу адальнордцу и внимательно всмотрелся в узкие щелочки глаз. Два месяца назад он и помыслить не мог о том, чтобы просто разглядывать столь высокопоставленную персону, тем более смотреть ей прямо в глаза. Но с тех пор многое изменилось. И там, за толстыми веками, морщинистыми. как у орка, счетовод увидел страх. Бездну застоявшегося ужаса и неуверенности, с которыми толстый администратор пытался справиться единственным известным и посильным способом - через унижение других. На секунду Уве стало его почти жаль.

- Здесь действует режим полного карантина, - с неожиданным спокойствием ответил комендант, - Исключений не делается ни для кого. Все, кто на базе, работают для выживания базы.

- Комендант, ты совсем отупел от безделья? Я тебя в такую дыру законопачу!.. - жирный сделал многозначительную паузу, предлагая Уве самому домыслить все грядущие ужасы.

Холанн вторично пожал плечами и вновь собрался уйти.

- Ничтожество! Слабое, бесполезное ничтожество!

Уве так и не понял, кто это сказал - толстый или его спутница. Но прозвучало, будто пощечина. Или, скорее, последний удар, окончательно подточивший ветхое, долго и старательно разрушаемое строение. Мир вокруг разом изменился, свет словно перешел в иной спектр - теперь Холанну казалось, что все окрашено в синеватый тон. Уве видел все очень четко, болезненно-контрастно. Видел, слышал, осознавал.